Влияние мягкой монетарной политики НБК на Австралию. Есть ли поводы волноваться?

Начиная с 2015 года, Народный банк Китая применяет разнообразные монетарные инструменты для стимулирования желаемых темпов роста экономики (6,5 — 7%). Сюда относятся и снижение нормы резервирования коммерческих банков Поднебесной, и снижение процентной ставки, и проведение интервенций на межбанковском валютном рынке. С одной стороны, такие действия со стороны НБК имеют положительное влияние на китайскую экономику, которая является главным торговым партнером Австралии. С другой же стороны, никто и не задумывается о том, что эти страны могут являться ярыми конкурентами на международном рынке.

Денежно-кредитная политика НБК в последнее время становится более стимулирующей из-за политических факторов. Правящая партия Поднебесной требует в ближайшую пятилетку (2016 -2020 гг.) достигнуть целевой зоны роста ВВП (6,5 – 7 %). Исходя с этого, многие действия со стороны регулятора финансовых рынков Китая, приводят к снижению курса китайского юаня, что хоть и идет против планов правительства, но при этом способно дать определенный результат.

• МВФ, который включил китайскую валюту в корзину СПЗ.
• Денежно-кредитная политика НБК. Даже несмотря на интервенции НБК, юань в 2016 году может и далее демонстрировать снижение. Суть в том, что действия со стороны НБК могут вскоре закончиться. Основным инструментом такого вмешательства выступает покупка форвардных контрактов на юань через крупнейшие коммерческие банки страны.
• Финансовые рынки Китая, которые имеют максимальную турбулентность, не являются положительным фактором для устойчивого курса национальной валюты.

Рис.1. Динамика курса китайского юаня за последний год

Мы имеем крайне важные фундаментальные факторы, которые способны вызвать ослабление китайского юаня в 2016 году. Но, посмотрим на все с другой стороны, а именно со стороны Австралии. Положительные данные в Китае, обычно вызывают позитивную динамику в Австралии. Макроэкономическая статистика является фактором влияния на курс австралийского доллара. Но, что, если, например, китайский юань продолжит снижение? По сути, «валютные войны» никто не отменял. Исходя из этого, курс юаня по отношению к австралийскому доллару может продемонстрировать снижение.

Рис.2. Динамика курса австралийского доллара за последний год

Возникает вопрос: в чем важность валютных скачков для Китая и Австралии, в отношениях между собой? Суть в том, что эти страны являются главными игроками-конкурентами на международном рынке угля и железной руды. Если взять рынок угля, то Китай занимает 46% общей мировой доли по добыче. Австралия – 6%. Зачем последним почти 500 млн. тонн угля в год? Конечно же, Австралия его экспортирует в другие страны, включая и Китай, ведь цена на австралийский уголь дешевле, чем у местных производителей. Но, в случае снижения курса юаня, китайские добытчики угля станут практически на 100% выгоднее, чем импорт из ближнего материка.

Аналогичная ситуация наблюдается и на рынке меди. Китай и Австралия вместе занимают 55% общей мировой доли (37% и 18% соответственно). Исходя из этого, между ними на всем мировом рынке ведется жесточайшая конкурентная борьба за глобальных потребителей. Учитывая высокое значение в этой конкуренции цены, её формирование в первую очередь состоится благодаря курсовым колебаниям китайской юани и австралийского доллара.

• во-первых, мы наблюдаем уже ослабление китайской юани, и наоборот укрепление австралийского доллара, что создает определенные риски для австралийской экономики;
• во-вторых, рынок угля и меди для Австралии – это практически ¾ ВВП, потому, в случае проигрыша китайским конкурентам, мы способны увидеть ухудшение экономической конъюнктуры внутри этой страны;
• в-третьих, это интервенции НБК, которые не есть инструментом мягкой монетарной политики. Исходя из используемых элементов, китайское правительство вскоре откажется от подобных действий.

В итоге, мягкая монетарная политика Народного банка Китая не всегда представляет собой положительный сигнал для австралийской экономики.

Лебедь Дмитрий