Что у Ирана пошло не так.

Внешний контур безопасности Исламской Республики Иран, организованный лидерами КСИР, строился на очень передовых для 20 века, да даже и 21 века, сетевых принципах.

Первый — региональные союзы и прокси-армии в стратегических местах. Проиранские силы постоянно угрожали противникам Ирана — Израилю, Аравии и др., а в случае начала войны должны были нанести по ним тяжелый удар.

В Ливане «Хезболла» была «государством в государстве» и единолично контролировала юг и восток страны. Для удара по Израилю она накопила до 150,000 ракет. Хуситы в Йемене атаковали саудовскую территорию дронами и держали под прицелом Аденский пролив. ХАМАС готовил боевиков в Газе. Шиитские ополчения в Ираке — «Катаиб Хезболла», «Асаиб Ахль аль-Хакк», «Бадр» — имели двойное подчинение государству и КСИР. Правительство Асада в Сирии служило центральным транзитным узлом между Ираном и Ливаном, там размещались ракетные комплексы и системы ПВО. На поддержку Сирии Ираном было потрачено $16 млрд. Бригады «Фатемийюн» из афганских шиитов-хазара и «Зейнабийюн» из пакистанских шиитов воевали в Сирии и Ираке против суннитских джихадистов. Несколько проиранских группировок есть даже в Бахрейне.

Второй — исламистские экономические, политические и даже криминальные структуры, разбросанные по всему Ближнему и Среднему востоку. Преимущественно формировались по конфессиональному принципу (шииты, алавиты, зейдиты в Йемене и проч), но не только. Палестинцы из ХАМАС не шииты и не признавали духовного влияния аятолл, но получали от Ирана $100 млн ежегодно.

В перечисленных странах у проиранских сетей было серьезное политическое представительство, контроль целых министерств, параллельные социальные службы занимавшиеся гуманитаркой и взаимопомощью.

Всем этим структурам Иран оказывал поддержку, но также они кормились на местных схемах — продажа иранской нефти, контрабанда, «религиозный налог», даже производство наркотиков.

Третий — массовые системы вооружений, которые легко можно было передавать союзным структурам. Типа баллистических ракет и беспилотников. Иран делает ставку на тысячи простых систем вместо сотен сложных — ракеты «Зульфикар» и «Фаджр», дроны-камикадзе «Шахед», минометы, РПГ, противокорабельные ракеты «Нур» многое другое. Союзники получали комплектующие либо технологии для собственного производства.

Так было до 2023 года. Но сейчас ситуация сильно изменилась. Хамас — не в том состоянии, чтоб атаковать Израиль. Хэзболла доминировавшая в Ливане, фактически обезглавлена и мы не видим ее участия сейчас, далее в самом Ливане она теряет влияние. Асад опиравшийся на алавитское (формально шиитское) и другие меньшинства рухнул вслед за Хэзболлой, ее ослабление — одна из причин победы ХТШ в декабре 2024. Территория Сирии теперь не используется для ракетных ударов по Израилю, наоборот над ней заправляются израильские самолеты атакующие цели в Иране. Хуситы атакуют, но очевидно не в тех масштабах, что необходимо, они возможно ослаблены после бомбардировок. Иракские шиитские ополчения в Ираке дистанцируются от «Оси сопротивления», сосредотачиваются на «защите от суннитского джихадизма». Во многих местах проиранские группы теряют влияние из-за недовольства населения криминальными схемами работы.

Очевидно, что война в Газе, атаки Ливана и Йемена это подготовительные мероприятия Израиля перед главным ударом. И начались они после атаки 7 октября. Вслед за этим стали сыпаться иранские прокси и открылся путь израильской авиации в Иран.

Атака 7 октября объяснялась лидерами ХАМАС, как ответ на вторжение евреев в Аль-Аксу.  Скорее причиной было желание актуализировать палестинскую проблему и сорвать арабо-израильскую нормализацию. Видимо, палестинцы не ожидали настолько масштабного ответа. Но по факту сейчас — обрушена архитектура, которую Иран строил десятилетиями.
Текст не мой некто Roman RM, но очень толково.