Как автор "Хулиномики" пытался заработать денег

После ухода из банка я вместе с американским другом основал небольшую компанию офшорных программистов. За океаном их время стоило дороже, чем мы им платили. Третий ко-фаундер был владельцем американской компании, где и работал мой друг — это был наш единственный (ну, мы считали что он “первый”) клиент. Мы брали выпускников и ребят с последнего курса, платили немного, зато круто их обучали и даже отправляли на длительные стажировки в моднейшие места планеты. За год доросли до 12 человек, включая автора. Писали мы куски ERP-системы для транспортных компаний. У меня со школы был какой-то опыт программирования на Турбо Паскале, ну и я что-то в HTML умел немного, так что понимал что к чему и задачи ребятам ставить мог.

Бизнеса хватало на офис и мою зарплату, и даже немного оставалось, только в один прекрасный момент нашего американского заказчика начала поглощать большая австралийская корпорация и поставила ультиматум: либо мы всё продаём, либо всё покупаем, а доля в 33% (которая досталась бы им после поглощения американской компании) им не нужна. Всю нашу конторку оценили тогда в 100 тысяч долларов, что, конечно, не так уж плохо для вложений в 10к на брата, но перспектива через пару лет найти инвестиции с оценкой в миллион, которую мы себе радужно рисовали, сразу потухла. К тому же мы были молоды, трусливы и бедны, поэтому решили продать свои 66%, а не купить 33% у американца. Причём дали нам даже не деньги, а австралийские акции, и получить за них налик было не с кого. Как оказалось, к счастью.

После продажи наших долей мы проработали (уже в качестве наёмных манагеров) ровно год, во время которого выяснилось, что наши “коллеги” с очень похожей бизнес-моделью — киевский отдел родственной американской компании — процентов на 40 дешевле Москвы. Мы ещё открыли маленький офис во Владимире — на 3 человека, — но управлять им было нереально, и там в итоге остался только один парень, который, кстати, до сих пор работает удалённо.

Киевляне же вообще сидели в квартире, ну и зарплаты там вполовину ниже, либо за те же деньги можно было нанять не выпускника, а опытного разраба. В итоге нас (уже как отдел большой компании) решили закрыть, а пару лучших ребят забрали в дальние страны. Мы посчитали, что нас не то чтоб обманули, но по крайней мере спустили с небес на землю: перспектива получить хоть что-то за свои акции была о-о-чень туманной.
Хотя уже тогда шла речь о предстоящем через несколько лет IPO, во время которого можно будет обкэшиться, но оно постоянно переносилось на “вот через два года точно”, так что особо надежд мы не питали. В целом, опыт был крутой, но мы скорее были разочарованы. Первый год мы вкалывали как проклятые, потом уже немного расслабились, когда ребята начали исправно выдавать код.Тогда я тусил в спортзале, на работу приходил к двенадцати, а вечером и ночью играл в покер. Это были сытые 2006-2007 годы, когда ещё казалось, что страна идёт по правильному пути, просто иногда спотыкается.

У меня осталось несколько ярких впечатлений о том бизнесе. Самая жесть — это когда через два месяца после старта мы наняли троих людей, начали рассказывать об архитектуре проекта и обучать. Но один чувак проработал ровно 3 дня и вдруг срочно свалил “помогать брату с бизнесом”, другой протусил 2 недели и примерно в то же время ушёл в крупную компанию (видимо, он получил офер сразу после того, как вышел к нам) и мы внезапно с трёх сотрудников упали до одного. Было неприятно и американский шеф долго расспрашивал, что с нами не так. Ещё через пару месяцев у нас появился “опытный” программер дядя Миша, который, как потом выяснилось, бухал, а мне говорил, что у него “давление”. Я ему верил на 100%, потому что думал, что такое бывает только в кино. Но однажды после “корпоративной” пиццы с пивом он ушёл в запой на три недели и на этом пришлось его уволить.

Приходил пожарный инспектор, который два раза выписывал мне штрафы, сначала за какую-то херню, типа что табличек не было (кто ответственный при пожаре и куда звонить 01), и что чайник мы включали в те же розетки, что и компы (штоа?), а потом за то, что я не устранил проблемы с пожарной сигнализацией, хотя, естественно, этим должен был заниматься собственник.

Ещё забавный был эпизод, когда приезжал наш американский фаундер, а я машиной крысу раздавил, когда выезжал с парковки. Американец был в шоке, хотя он жизнь повидал ого-го и вообще очень крутой чел, настоящий предпринимательский дух. А у нас под офисом столовка была с моднейшим названием “Закрома Родины” и постоянно котлетами воняло. Ну и крысы иногда бегали, это да. После работы мы брали в “Закромах” пива и играли в холдэм с блайндами $1-$2. А рядом был автосервис, откуда мне на лобовое какой-то гандон однажды налил машинного масла, так как я (оказалось) “занял” его парковочное место.

После закрытия представительства я ещё два года занимался юридическими и бухгалтерскими формальностями, а в 2008 году австралийцы закрыли и киевский офис тоже, забрав оттуда часть ребят с семьями. Ещё через пару лет один из главных программеров головной компании (австралиец) продавал часть своих акций, и я решил купить. Денег у меня не было (об этом позже), и я продал свой разрисованный глазастый Мерседес — он к тому времени уже постарел и вышел из моды.

Я верил, что компания рано или поздно выйдет на IPO, и за несколько лет вложение должно подорожать в 2-3 раза. Ждать пришлось дольше, чем я рассчитывал, но тогдашняя мысль о том, что надо бы продать квартиру и купиться на всё, до сих пор не даёт мне покоя. Продажа машины увеличила мой пакет процентов на пять. И это был весьма виртуальный капитал, который можно было обналичить, только найдя покупателя из узкого круга акционеров.

Урок тут покерный: если ты уверен, что твоя рука сильнее, надо двигать олл-ин и ничего не бояться. Ну, с другой стороны — кто-то точно так же верил в биткоин в 2014 году и тоже не купился на всё.