Как борются за уровень крупные игроки.

На рынке существуют уровни и за эти уровни идет борьба…
Ниже описан всего один день этой борьбы..

Выдержки из книги Ника Лисона «Яйца в пасти» (Nick Leeson «Rouge trader»)
:
6 сентября 1994 года …… Я смотрел на калейдоскоп цветастых жилетов, на переплетенные в немыслимых жестах руки трейдеров (traders), толпившихся в яме JGB (Japan Government Bonds) прямо напротив меня. В своей массе они были похожи на косяк рыбы — одновременно двигались то в одну то в другую сторону, отчаянно старались быть внутри косяка, не оказаться неудачником, ставшим добычей акулы, и при этом постоянно думали о том, как первым успеть к самому жирному куску пищи. Каждый из нас был частью этого единого организма и при этом все мы были настоящими смертельными врагами, готовыми при первом же случае порвать друг другу глотку. В тот день я понял, что нахожусь далеко за пределами косяка и начал всерьез паниковать…

 

В трейдерском кругу это называют — «яйца в пасти». Я набрал огромную позицию и должен был как-то избавиться от нее. Большинство трейдеров никогда не открываются на столько, на сколько был открыт я, поскольку их лимиты овернайт (overnight) меньше, чем внутридневные лимиты. Они просто не могут переносить такие позиции через день. И даже если бы они могли это сделать — им никогда и никто не позволил бы держать позу с убытком в 80 млн. фунтов.

«Яйца в пасти» — так обычно называли текущий убыток в 3 млн. фунтов …. Ну 5 млн. … Но я … Я так давно перешагнул этот рубеж, что полностью потерял ощущение реальности происходящего… Мне уже не нужны были эти сделки, мелкие выигрыши и лоссы (losses), кратковременные открытия и закрытия позиции для того чтобы заработать, мне было неинтересно отщипывать крохи прибыли, как рыбка, обсасывающая куски коралла в поисках пропитания. Я страстно желал только одного — реального движения рынка! Только в этом случае я смог бы отбить все убытки. Мне нужно было, чтобы рынок двинулся вверх. Только тогда мои яйца чудесным образом выскочили бы из пасти рынка и я обрел бы долгожданную свободу! Если же рынок двинется вниз — зловещие зубы сомкнутся.

…После бешенства первых 10 минут рынок медленно успокаивался. Теперь, если Morgan Stanley действительно стоял в покупке, это могло означать, что они глобально смотрят вверх и, значит, тарятся в позу. Но это могло и означать то, что они до этого движения конкретно засадили под завязку и теперь откупаются, фиксируя шоколадную прибыль. Или, в конце концов, они могли резать шорт, открытый ниже, принимая на грудь болезненный лосс. По-любому, рынок шел вверх и это могло быть или долгосрочным трендом или краткосрочной коррекцией. У меня было два пути: я мог либо подставить растущему рынку офер и затем откупиться, дождавшись последующего отката после того как Morgan закончит тариться, или же я мог присоединиться к Morgan'у покупая перед ним. Эти тертые ребята легко могли бы заметить мои действия и ответить тем же, а могли и залить рынок, воспользовавшись создаваемой мною ликвидностью на бидах (bid), и тогда мне осталось бы только намылить веревку. Если бы они поступили именно так — рынок бы неслабо обвалился и его зубы еще сильнее сжали бы мои яйца …

«Кэрол, какой рынок в Осаке ?» — я все еще пытался определить в какую сторону открыться, когда услышал в ответ — «Все еще 250 бид на 100 контрактов и 240 бид на 250 контрактов» «А где офера?» — спросил я ее. «Погоди-ка … да, выглядят не очень внушительно…60 контрактов по 270, 100 по 280, и дальше всякая мелочь…» Я заглотил пластинку винной пастилы, размышляя еще некоторое время, пока сладкий комок медленно сползал по моей глотке…

Через секунду мой разум прояснился и я принял решение. Я двину рынок! Я как сумасшедший крикнул Кэрол, висевшей на трубке: «Введи для меня ниже рынка следующие заявки» — я орал во весь голос, абсолютно позабыв, что разговариваю по телефону, — «Ставь бид 250 на 200 контрактов, 240 бид на 100 контрактов, 230 бид на 200 контрактов, 220 бид на 300, 210 бид на 500 и 200 бид на 500. Все!»

Кэролл быстро повторила заявки и подтвердила мне, что Майк поставил их на скрины в Осаке. Это была игра по-крупному. Без сомнений, я собирался реально двинуть рынок и подвесить на позах кучу народа. Эти заявки в сумме составляли 1800 контрактов в Осаке, что эквивалентно 3600 контрактам на SIMEX. Когда я впервые начал торговать на SIMEX, дневной оборот составлял 5000 контрактов. Сейчас он достиг уже 20 000 контрактов, но и в этом случае одни лишь мои заявки составили пятую часть дневного оборота. Среди сотен дилеров, торгующих целый день я, сидя в кабинке зала торговли JGB, посасывая пастилку с винным вкусом, прогонял пятую часть объема рынка!

…Я старался не думать о деньгах которые мог потерять. Плевать! Я был в офигенном Лонге (long [position]), позиция была настолько велика, что я сомневался, смогу ли вообще закрыть ее когда-либо. И эта позиция начинала довлеть надо мной. Я не мог больше думать о том, куда пойдет рынок. Я был пойман в ловушку и мог полагаться только на то, что он, наконец, двинется в нужном направлении. Если эти мои покупки не двинут рынок вверх, возвращая мои проданные опционы «in the money» («в деньгах») и тем самым снижая убыток на моем счете 88888, то я не знаю, что может меня спасти. Я знал, что если рынок упадет, у меня не будет ни единого шанса отбить свои убытки. Да что там! Я даже не мог продать свою позу ни на SIMEX, ни в Осаке. Я сидел в этом дерьме по самое горло и рынок был просто обязан вырасти…

…Рынок между тем потихоньку двигался вверх…сначала 50 пунктов, затем 100, затем пробил уровень 19 350 и … замер. Терминал Bloomberg продолжал показывать 19 350 минуту за минутой как заевшая старая пластинка. «Ну давай же, давай!» — повторял я про себя — «ты просто обязан вырасти!!». Я снял трубку и набрал 808 — номер нашей кабинки торговли фьючерсами. «Рисли, это я. Дай мне цены и объемы заявок на бидах и оферах» Рисли ответил невозмутимым голосом: «350 бид на 20 контрактов, 360 офер на 200 контрактов и по 300 контрактов на офере на всех уровнях до 19 450. 340 бид на 200, 330 бид на 150 и 320 бид на 300 контрактов.» Да, это прозвучало зловеще. Похоже, рынок нашел сопротивление. Мне это абсолютно не нравилось. «ОК, будь на связи» — сказал я Рисли и повесил его на спикер. Я стал смотреть на экран и нашел нужный мне график. Я решил слегка прикрыть свою позицию, продав немного на этих уровнях. Я должен был сделать это очень, очень осторожно. Уровень 19 350 выглядел весьма серьезным сопротивлением. Я решил продавать небольшими объемами.

«Рисли, продай 100 по 350» Это было больше чем 20 контрактов, стоявших на биде, но Бог знает каким объемом реально бидовали на этом уровне. Пока они ставили мою заявку на скрин я всем своим нутром чувствовал томительную напряженную паузу. Мне казалось что биржа специально тормозит наши терминалы, что бы все успели увидеть что мы делаем. «Ну как, что-нибудь продал?,» — спросил я. «Нет Ник, ничего, сорри.» «Ничего не сделали Ник» — услышал я уже голос Майка — «заявка на 50 контрактов прошла на секунду раньше нашей и залила 350-й бид. Уже офер 340 на 150 контрактов. Они сожрали твой обед, дружок…» «Не парься» — ответил я ему, пытаясь казаться расслабленным, но мой желудок все сильнее и сильнее сжимался в комок — «Перезвоню». И я повесил трубку. Я осторожно положил трубу на стол так, чтобы никто не заметил моего волнения. Я даже улыбнулся, имитируя полное удовлетворение. Взяв новую коробку с пастилой, я начал распечатывать ее, но не смог терпеливо развернуть серебристую фольгу и разом откусил половину пластинки. Я уже потерял счет тем случаям, когда кто-то с рынка опережал нас, выставляя заявку в системе буквально перед самым нашим носом.

Мы постоянно шутили по этому поводу во время моего визита в Осаку, говорили, что кто-то намеренно прослушивает наши телефоны. Сейчас шутка выглядела зловеще. Ребята в Осаке были на сто процентов уверены в том, что нас пасут. Теперь и я начал в это верить. Чесс подошел ко мне и присел на соседнее кресло. Опустив голову на деск он стал бессвязно бормотать о деньгах, которые он потерял, сделав ставку на игру в Вест Хэмпе. Боже мой! Именно вот так чувствовал и я. Меня одолевало желание положить голову словно на гильотину и сдаться на милость судьбы. Меня так и подмывало упасть посреди торгового зала и лежать, лежать там распластанным до тех пор, пока кто-нибудь не вынесет меня обратно к моему креслу, к бассейну, к холодному пиву. К гамбургеру! Почему, почему, какого хрена я все время должен быть сильным, не подавать виду?!

Я уже собирался было сказать Чессу «Привет», как вдруг цифры на экранах замигали снова. Ни х.я себе!!! Рынок падал!!! 320й бид мигал зеленым огнем обозначая гивен. Я схватил трубу и набрал 808. «Ив, дай мне Кэролл, скорее!» — я извинюсь за резкость позже — «где рынок?!» «310 бид на 100, 320 офер на 200» — ответила она. «Е… ный в рот!!» — я зажал левой рукой переносицу чтобы остановить внезапно открывшееся кровотечение. — «Сколько контрактов на биде?!» «400 контрактов по 19 300.» «Засади 500 по 300!!! Быстрее!!! Продавай!» Потянулись секунды ожидания. «Пока ничего не сделали, Ник….». Я увидел, как цена на скрине изменилась на 290. «Ну же! Ну!!! Ну продавайте скорее, суки, продавайте же, пидоры!!» — проносилось в моей голове. «Ничего не сделали, Ник» — отозвалась с другого конца трубы Кэролл. «Кто-то влил прямо перед тобой и сейчас весь рынок нас делает! В моменте 1000 контрактов на офере по 300, и последняя сделка была 270 гивен (given) !!»

Я закрыл глаза и увидел красные и черные точки, танцующие передо мной. «ОК» — на этот раз было просто невозможно скрыть напряжение в сдавленном голосе. «Извини Ник.» Я швырнул трубу. Мне было плевать, что те, кто находился рядом, видели это — все так делали когда проигрывали, почему этого не мог сделать я? Я сгорбился перед монитором, тупо уставившись в него, словно ожидая чего-то. Чесс лениво развалился в соседнем кресле. У меня было два варианта: либо последовать его примеру — уронить голову на клавиатуру — в этом случае я сомневался, что у меня хватит энергии поднять ее снова, либо же я мог встать, занести правую руку вверх и со всей дури вмочить по ней злобным рубящим ударом каратиста.

Внезапно зазвонил телефон и я услышал новость, которую меньше всего желал бы услышать сейчас. «Ник, тебе влили 200 контрактов по 250, 100 по 240, 200 по 230 и 300 по 220.» «Прекрасно.»-ответил я не чувствуя под собой ног. Следующий звонок был еще более ужасным. «Ник! Ты получил 500 контрактов по 210 и 500 по 200.» «И где рынок?» — я с трудом заставил себя задать этот вопрос. «19 190 и выглядит хило… Осака интересуется — у тебя все в порядке?» «Скажи им, что все ОК» — из последних сил выдавил я из себя — «И еще скажи — пусть будут готовы покупать еще». Я закусил губу и попробовал посчитать свою позицию. Вдобавок к уже имеющимся гигантским лонгам я сегодня купил еще 1800 контрактов в Осаке, эквивалентные 3600 контрактам на SIMEX. Я взял их по средней цене 19 220, а рынок пробил 19 190 и продолжал падать. Я отказывался в это поверить. Абсурд. Если бы я мог выразить свои чувства точнее — это была настоящая трагедия, шок.

Я был в глубочайшей жопе…

…Рынок упал еще на 190 пунктов и достиг уровня 19 000. Я почти потерял сознание.

Если он пробьет 19 000, то все мои опционы будут исполнены — огромное количество новых фьючерсных контрактов мне будет залито по этой цене. И это при том, что я и так был в мегалонге! Только те 1800 контрактов, которые я купил сегодня утром, показывали сейчас убыток 3 млн. фунтов…Я направился к Nikkei-деску, с трудом контролируя свои нервы. «Что за х… ня происходит?» «Местные хотят нас порезать. Осака еще не открылась.

Похоже, давят серьезно. Они знают, что на рынке есть крупный лонг.» Ха! Я тоже знал! Я покинул деск и двинулся в сторону торговой площадки, Дин и еще один трйедер — Спай — расступились, освобождая мне место. Я посмотрел на Рисли и, сигнализируя жестами, спросил о цене и объемах открытия в Осаке. «Двести контрактов на продажу по цене открытия» — просигналил он в ответ -«с бидами не густо». Люди вокруг меня остервенело резали позы. Все, что я мог слышать вокруг, был дикий вой «Твое! Отдал! Селл! Селл!!!» Руки сигнализирующих трейдеров словно толкали невидимую стену воздуха. Они пытались продать хоть что-то кому-нибудь.

Все знали, что я был в лонге, и все ждали, когда я начну резаться, забивая рынок еще ниже. Местные откровенно боялись меня: они неслабо шортанулись (short), я же мог одним движением руки развернуть рынок и двинуть его выше уровня их шортов. Это была бы для них настоящая засада. У них были такие маленькие внутридневные лимиты, что они оказались бы вынуждены порезать позы и взять лосс. Если бы я двинул рынок выше, у них не было бы выхода.

Но с другой стороны, если в Осаке начнут продавать, рынок уйдет гораздо ниже и утопит меня вместе с моей позой. Все эти мысли вихрем проносились в моей голове, пока я молча стоял, наблюдая за орущей ордой в красных жилетах. Теперь я полностью сосредоточился на уровне 19 000. Если рынок пробьет этот уровень, опционы будут исполнены и моя позиция во фьючерсах как минимум удвоится.

Я не мог даже оценить размер моего лосса в этом случае. Я знал одно — это будет ужасно, это будет похуже крушение самолета, полная катастрофа. Я наклонился к Дину и шепнул ему, что я покупаю по 19 000. Не было особой необходимости говорить тихо — я итак еле ворочал языком и с трудом слышал свой собственный голос.

Он внимательно посмотрел на меня и спросил — «Какой объем?» «Любой объем, ты, жирная скотина!» Дин начал действовать. Он сделал глубокий вдох, расправил грудь и заорал что есть силы: «Девятнадцать тысяч бид на двести!!» Он широко раздвинул руки, делая знак продавцам, и они, развернувшись все как один, кинулись к нему. Я взглянул на местных трейдеров и дилеров японских банков, и начал без разбору покупать у каждого с кем только встречался глазами. «Купил 200» — прокричал мне Дин. «Я купил 300!» — ответил я, подтверждая очередную сделку Номуре. Во всей этой суматохе я краем глаза заметил, как трейдер Номуры повернулся к своему деску и начал запрашивать дальнейшие инструкции. Затаив дыхание я начал наблюдать, как они совещаются. Наконец он снова повернулся ко мне и просигналил продажу еще 50 контрактов. Я забрал их. Дин наклонился к экрану в центре площадки и увидел на нем цену 18 995. «Убери на х… й эту е…ную цену!»- заорал он — «мы бидуем по 19 000!!» Цена исчезла и через некоторое время на экране появилась цифра 19 050. Номура перестал продавать.

Я напряженно смотрел на трейдера Номуры. Йес!!! Он купил обратно 50 контрактов по 19 050. Он прикрывал свою жопу!!! Я снова посмотрел на местных. Они нервничали. Все трейдеры обычно выглядят возбужденными и посторонний навряд ли сможет различить причины их волнений — невозможно понять, кто из них в прибыли, а кто сливает воду. Но эти ребята суетились и я мог сказать почему — им не хотелось теперь покупать у меня. Они искали кого-нибудь другого с офером. Я шепнул на ухо Дину и он снова начал действовать. «Шестьдесят бид на пять сотен!!» — гаркнул он, его грудь раздулась в возбуждении, которое испытывает каждый трейдер в момент, когда пытается двинуть рынок. Рынок пошел наверх следуя за нами. Цена дернулась к отметке 19 100.

Тут открылась Осака и крик в нашем зале стал снова усиливаться. Это был крик разочарования и страха. Осака открылась на уровне 19 200 — на том же уровне, что и перед обедом. Местные сходили с ума — они шортанулись, продав мне по 19 000 и теперь должны были резаться. Они начали покупать. Один из них активно жестикулируя умолял меня продать ему по 19 150, поскольку рынок стремительно уходил выше.

Его движения напоминали сумасшедший брачный танец животного. Казалось, он вот-вот сделает себе харакири, если я откажусь продать ему. Он распашет себе живот прямо сейчас и вывернет свои внутренности наизнанку прямо посредине торгового зала. В эти нескольких секунд, пока он умолял меня, казалось, вся его жизнь сконцентрировалась только на одном — купить! Я смотрел на этого несчастного с иронической ухмылкой.

Пусть помучается. Как я мучился до сих пор сидя со своей невъ…ной позой!

Я выжидал и выжидал, зная, что этому парню некуда деться. Никакая в мире сила не могла помочь ему в эту секунду. Наконец он поднялся до 19 200 и я влил ему. Не моргнув и глазом он метнулся к другому трейдеру, пытаясь купить еще. Это было уже интересно. Рынок двинулся на 19 250. «Сколько ты купил?» — крикнул я Дину. «Пятьсот» — ответил тот. «Продай их потихоньку!» Дин раздал 200 контрактов среди местных по 19 250, потом еще четыре лота по 50 контрактов. Я тоже отдал 200 контрактов по 19 250 и вдогонку удовлетворил еще одного из местных, засадив ему 50 по 19 250. И, наконец, остаток того, что я купил по 19 000, по 19 200 у меня забрал Morgan Stanley. Мы с Дином слегка перевели дух. «Че с позой?» — спросил я. «У меня еще 100 контрактов» — ответил он. Рынок замер на 19 200. Мы выжидали. Фактически рынок встал.

Через некоторое время цены снова дернулись вверх. Конечно, рынок сейчас был значительно ниже тех уровней, по которым мне залили 1800 контрактов на утренней сессии, но, б…дь, я все же не дал им пробить фигуру! Более того — купив по 19 000 и продав выше, мы сняли немерянно бабок, слегка улучшив мой долбанный лонг. Дин был в экстазе. Он продал оставшиеся 100 контрактов по 19 210 и мы покинули торговую площадку…