К среде всем наблюдателям стало ясно, что воюющие стороны — Гарриман с одной стороны и Хилл с
Морганом с другой — в своей борьбе за контроль над
компанией загнали рынок акций «Northern Pacific» в
угол. Это никак не повлияло бы на ситуацию на фондовом рынке в целом, если бы не одно обстоятельство:
спекулянты, игравшие на понижение, еще не успели
выполнить свои обязательства.
Никто не хотел продавать акции, и крупные покупатели вздували цены на недосягаемую высоту. Игроки на
понижение поняли, что попали в западню, и запаниковали. Имейте в виду, что в те времена человек, продавший
акции, обязан был доставить их покупателю на следующий день. Если своих акций у него не было, он должен
был их у кого-нибудь одолжить. Если продавец не выполнял своих обязательств, покупатель мог прийти на биржу и купить договоренное количество акций по рыночной цене, повесив счет на несостоятельного должника.
Поскольку 8 мая продавцов акций «Northern Pacific»
было очень мало, игроки, пытаясь выполнить свои обязательства, начали отчаянно торговаться за те акции, что
были в наличии. К концу дня цена поднялась до 180 долларов.
Когда утром 9 мая, в четверг, удар гонга возвестил о
начале торгов, паника среди несостоятельных трейдеров разгорелась как лесной пожар. К полудню за акции
«Northern Pacific» давали уже тысячу долларов. Очень
уж нужны были им эти акции.
В это же самое время чрезвычайно интересные события происходили в той части фондового рынка, которая прямого отношения к акциям «Northern Pacific»
не имела. Фондовый рынок вошел в пике. Запаниковавшие игроки стали распродавать все имевшиеся у них
ценные бумаги, чтобы на вырученные деньги купить
столь необходимые им акции железнодорожной компании. Десятки крупных трейдерских фирм оказались раздетыми до нитки и теперь отчаянно пытались хоть чемто прикрыть наготу.