Санкции,Сбер, Мнение.

Хотел бы порассуждать на тему санкций США против РФ. Есть ощущение, что с тех пор, как голосование по новым санкциям перенесли на «после выборов», кое-что в ситуации изменилось. Давайте разберёмся.
Как известно, промежуточные выборы в Конгресс пройдут 6 ноября. От их результата зависит многое. В том числе и риторика, а, главное, конкретные действия относительно антироссийских санкций. Сейчас в обеих палатах американского парламента преобладают республиканцы. Для РФ это как из двух зол выбирать меньшее: ведь если после выборов расклад поменяется в пользу демократов, ситуация с санкциями может существенно усугубиться. А президенту Трампу вообще могут объявить импичмент.
Вместе с тем, есть мнение, что кое-что поменялось в умах американских политиков в последнее время. Сегодня встречался с представителями Сбербанка. Разговор сам собой зашел о санкциях и их последствиях. Ведь какой может быть самый жесткий сценарий? Список возможных санкций известен. Понятно, что в беседе со Сбером основное внимание уделялось возможным ограничениям на валютные операции для крупнейших российских госбанков. Представители крупнейшего российского банка сказали очень интересные вещи.
Тезисно:
1)Изменилось видение ситуации американскими политиками. Конгрессмены и политики до недавнего времени имели не очень верное представление, что такое Сбербанк. Ну, крупный банк. Работает на порочную систему мистера Путина. Льет воду на мельницу КГБ. Американские акционеры Сбербанка (а их среди тамошних фондов немало) потратили много времени и денег, чтоб донести до политиков, что основной таргет санкций – обычное население РФ. Не олигархи и не влиятельные политики, а врачи, учителя, рабочие, пенсионеры. Ведь мы-то с вами знаем, что такое Сбербанк для страны. Его можно не любить за бюрократию и ругать за неповоротливость, но значение его для обывателя в масштабах страны переоценить трудно. Поэтому санкции против него ударят в конечном итоге по населению.
2)Как объяснить это американскому избирателю? Из первого тезиса плавно выходим на второй: получается, что, введя санкции против Сбера, США объявят войну российскому народу. Ни много, ни мало. Если «упадет» Сбер, мало не покажется никому. Пенсии, зарплатные проекты, ипотека, вклады… А избиратели в США уверены, что их великая страна борется не с простыми людьми, такими же, как сами американцы. А с террористами, узурпаторами, захватчиками и прочими злодеями. Будь то в Египте, Ливии, Ираке, Сирии. Или России. В ситуации введения санкций против Сбера конечным таргетом является рядовой гражданин РФ. Большинству избирателей это не понравится.
3)В случае введения санкций против Сбера выиграют российские фонды. При таком сценарии американские акционеры Сбера будут вынуждены жестко сливать акции банка. Нетрудно представить, что произойдет с котировками в этом случае. И кто же будет подбирать акции, скажем, по 20-30 рублей? Да только дивидендная доходность по такой цене составит более 50%. Поэтому больно будет не только ни в чем не повинным российским обывателям, но и американским фондам.
4)Последняя мера. Ну и, наконец, принятие санкций против Сбера – это точка невозврата, крайняя мера. После этого никто и ничего уже не сможет контролировать. Этого, понятно, никто не хочет.

Поэтому, скорее всего, санкции, в случае их принятия, не будут жесткими. Возможно, они коснутся суверенного долга, но тут особо переживать не стоит в силу относительно небольшой величины оного. Возможно, снова будут точечные ограничения по компаниям и персоналиям. Но мочить глобально, на уровне удара по Сберу, — вряд ли. Если такое случится, то мы с вами будем жить уже в совершенно другой реальности. И, кстати, вчера косвенное подтверждение наши тезисы нашли в новости о том, что американский пенсионный фонд CalPERS нарастил инвестиции в ОФЗ. Как написал «Коммерсантъ», резиденты США владеют около 10% всех российских госбондов.
Интересно, а сами американцы верят в санкции?
Несомненно, санкции — зло. Это удавка на шее экономики. Однако это не то, от чего все загнется. Очень неприятно, болезненно, но не смертельно.
Пока дорогая нефть — не смертельно.