Златовласка и три медведя

Автор: Мюррей Ганн

В сказке «Златовласка и три медведя» девочка выбирает кашу, стул и кровать, которые ей «в самый раз». Принцип Златовласки теперь является экономическим термином, описывающим экономику, которая не слишком жаркая или слишком холодная, но в самый раз. В последние годы она почти не появлялась, но теперь, в конце 2017 года, Златовласка вернулась.



Экономика Златовласки в широком смысле характеризуется тем, что она недостаточно «горячая», чтобы подогревать более высокие цены на потребительские товары и услуги, но и недостаточно «холодная», чтобы вызвать рецессию. Её основными чертами являются низкий уровень безработицы, повышение цен на активы, низкие процентные ставки, устойчивый рост валового внутреннего продукта (ВВП) и низкая инфляция потребительских цен. Такие условия существовали в течение 1990 годов, и первое использование этой фразы приписывается Дэвиду Шульману из «Salomon Brothers», который в марте 1992 года написал: «Экономика Златовласки: медведи в пролёте». Эти же экономические условия снова были замечены в середине 2000 годов, когда мир оправился от краха интернет-компаний.

В 2017 году общее мнение фокусируется на том факте, что, несмотря на высокий уровень занятости, потребительские цены не прогрессируют. Рост во всем мире прочен, и в нём даже наблюдается «лакомый кусок», где растут все крупные экономики. Цены на активы растут и, несмотря на то, что лёгкой денежно-кредитной политики больше не будет, процесс будет протекать медленно, и поэтому процентные ставки должны оставаться низкими в течение долгого времени.

Много шумихи недавно было сосредоточено вокруг убеждения о том, что, не создание монополистической экономики, где потребители платят чрезмерную плату, а технологии обеспечивают более справедливую, равноправную экономику, где возможности безграничны, а затраты на входные расходы низки. Будут ли это беспилотные электромобили, «амазонофикация» мира или роботы, направление, в котором идёт речь о технологиях, рассматривается как создающее новую экономику.

Или эта экономика должна быть ещё новее? Потому что это мы уже видели. Когда социальное настроение в позитивном тренде, фондовые рынки растут, а настроения фиксируют новые технологии. Будь то железная дорога, автомобиль, энергия, интернет, финансовые инновации или роботы, картина всегда одна и та же – чтобы создавать что-то новое, нужно создать более конструктивную и более устойчивую экономику. Возможно, самым ярким примером этого социального настроения являются слова знаменитого экономиста Ирвинга Фишера:

«Цены на акции достигли того, что выглядит как постоянное высокое плато. Я не считаю, что в скором времени, или когда-либо вообще, с нынешних уровней произойдёт спад на 50 или 60 пунктов, как предсказали (медведи). Я ожидаю, что фондовый рынок будет заметно расти в течение нескольких месяцев».

Фишер произнёс это 17 октября 1929 года, за несколько дней до того, как фондовый рынок США испытал самый известный крах в истории.

Конечно, не все предсказания настолько точно неверные. Социальному настроению требуется время, чтобы дойти до точки, когда вера становится настолько односторонней. Но для экономики Златовласки вера уже росла. В приведённом ниже графике показано, что интерес к фразе «экономика Златовласки» сейчас возвращается к уровням, наблюдавшимся в годы бума в 2006–2007 годах. После этого шока, интерес к истории Златовласки упал, но теперь социальное настроение снова достаточно положительно для его возвращения.



Центральные банки полагали, что их политика количественного смягчения (QE), начатая после финансового кризиса, приведёт к повышению потребительских цен. QE проводится путём покупки активов финансового рынка на деньги, созданные из ничего. Печатая больше денег, центральные банки полагали, что цены на товары и услуги будут расти. Вместо этого, напечатанные деньги остались в финансовой системе, способствуя естественному восстановлению социального настроения после кризиса и росту в облигациях, акциях и недвижимости. А что, по их мнению, должно было произойти?

Центральные банки использовали все средства при создании «инфляции» в виде растущих потребительских цен, но этого не произошло. Они не видят того, что канал денежной инфляции был вместо этого направлен на активы. Но с ростом активов и потребительскими ценами по-прежнему на низком уровне действовавшая система доверия сейчас приостановлена. Как показывает наш график вверху, условия для третьего рынка медведей в нашей истории постепенно созревают.

В оригинальной версии этой истории Златовласка — не девочка, а сердитая старуха. Перед публикацией оригинала «Три медведя» в 1837 году, Роберт Сути пересказывал историю друзьям. В 1831 году один из них, Элеанора Мюр, переложила услышанную сказку в стихотворную форму и подарила её в рукописном альбоме своему племяннику. В её версии разозлённые медведи отомстили, сначала бросив старуху (Златовласку) в огонь, а затем в воду, прежде чем она была пронзена шпилем Собора Святого Павла в Лондоне. Для горячо верующих в экономику Златовласки, к тому времени, когда закончится дефляция следующего медвежьего рынка, это может показаться детскими играми.

Оригинал: http://www.deflation.com/goldilocks-the-three-bears/