Статья Die Welt описывает один из самых малообсуждаемых, но показательных процессов последних лет — структурный отход России от доллара и евро, который перестал быть просто декларацией и превратился в системную реальность. На уровне фактов это выглядит просто: в августе более 55% внешней торговли России осуществлялось в рублях, что стало историческим максимумом. При этом доля расчетов в западных валютах снизилась до 14–15%. Остальную часть заняли валюты «дружественных стран». В первую очередь юань, который стал ключевым посредником в новой архитектуре расчетов.
С точки зрения автора материала, этот сдвиг не просто финансовая статистика, а симптом неудачи западных санкций. Политика изоляции, задуманная как способ удушения, привела к эффекту адаптации. Россия, лишённая привычных каналов ликвидности и кредитования, выстроила альтернативную инфраструктуру: сначала вынужденно, потом осознанно. Важная деталь: речь не идёт о мгновенной «переориентации на Восток», а о постепенном переформатировании, начавшемся ещё в 2014 году. Тогда Москва начала сокращать долю американских облигаций в своих резервах и создавать расчётные механизмы вне долларовой зоны. Война лишь ускорила процесс, но не породила его.
Если взглянуть на это с прагматической, а не идеологической точки зрения, Россия фактически использует санкции как катализатор суверенизации. Экономическая замкнутость, в обычных условиях губительная, здесь стала инструментом внутреннего перераспределения потоков и стимулом для диверсификации внешней торговли. Китай, Индия, Турция, Иран, страны Юго-Восточной Азии формируют для Москвы не «новый альянс», а сеть взаимозависимостей, где расчётная валюта становится элементом дипломатии. Рубль в этой системе не просто средство платежа, а символ управляемого пространства, где финансовая архитектура подчинена политической логике.
Это отражает тенденцию к деконструкции однополярного финансового мира. Доллар остаётся доминирующим инструментом, но его монополия на доверие ослабевает. В эпоху фрагментированных экономик национальные валюты начинают выполнять функции политических маркеров. Россия в этом смысле не революционер, а ранний адаптант — первая крупная экономика, которая, будучи вынуждена, пошла на структурное отделение от западной финансовой экосистемы.
Дедолларизация России не победа и не поражение, а сигнал. Система санкций перестаёт быть универсальным инструментом влияния, потому что глобальная экономика больше не моноцентрична. Чем больше Запад давит, тем быстрее мир перестраивает свои каналы торговли и расчётов. И хотя новая финансовая география далека от стабильности, в ней появляется главное, чего боялся прежний порядок, — возможность альтернативы.
www.welt.de/wirtschaft/plus68fb8a06c008edcf0c852963/rubel-revolution-dieser-rekord-offenbart-russlands-rigorose-abkehr-vom-westen.html