Первый фактор — как считается этот показатель. Во всем мире применяется такая схема. От медианного дохода (показателя, меньше и больше которого доход получает одинаковое количество людей) отнимают 15-20-30%, и получают долю «бедных» людей.
В России иные методики. Берутся данные 4 квартала 2020 года — границы бедности (прожиточный минимум), умножают на уровень инфляции. Это и есть те, кто находится за чертой бедности. Свежих данных, сколько ульяновцев относятся к этой категории, на сегодняшний день нет: их публикуют раз в год. По итогам 2022 года, за чертой бедности проживает 12,8% жителей региона — 62 место в стране. Это на 1% меньше, чем было в 2021-ом.
Если посмотреть на реальные доходы и заработные платы, за полгода они выросли в России на 5-6% (номинальные — на 11% и выше). Это второй фактор — эффект сильно выросших госрасходов (на 28 августа дефицит федерального бюджета составил 4,1 трлн рублей). Эта масса денег растекается по всей экономике, генерирует более высокие зарплаты, в том числе, для военнослужащих, и обеспечивает по цепочке добавленную стоимость, — говорит Анатолий Лапин.
Третий фактор — из-за санкций и ухода иностранных компаний многие ниши освободились, и их занимают российские компании. По словам Лапина, это не импортозамещение, а отсутствие выбора. Это не импортозамещение, а отсутствие выбора. Если, предположим, раньше можно было купить немецкое, финское и российское лекарство, то теперь осталось только отечественное. И люди вынуждены его покупать, даже если оно хуже по качеству.
Наконец, четвертый фактор — в отличие от прошлого года, где инфляция была 11,9%, сейчас (на 4 сентября 2023 года) она составила 3,8%. Это значит, что при нынешних темпах роста номинальной зарплаты и доходов показатели будут выше.