Про капитализм. История возникновения.

1. Капитализм

До настоящего времени все цивилизации были основаны на частной собственности на средства производства. В прошлом цивилизация и част­ная собственность были связаны воедино.

Те, кто утверждают, что эконо­мическая теория является экспериментальной наукой, и тем не менее рекомендуют государственное управление средствами производства, про­тиворечат сами себе.

Если исторический опыт и способен чему-то научить, то основной урок заключается в том, что частная собственность неразрывно связана с цивилизацией.

Нет опытных данных, свидетельствующих в пользу того, что социализм способен обеспечить более высокие стандарты жизни, чем капитализм^[1].

Система рыночной экономики никогда не опробывалась в завершенном и чистом виде. В западной цивилизации со средних веков в общем и целом преобладала тенденция к отмене институтов, препятствующих функциони­рованию рыночной экономики.

По ходу усиления этой тенденции народо­население увеличилось многократно, а уровень жизни масс повысился до беспрецедентного уровня, о котором ранее не могли и мечтать. Жизни среднего американского рабочего могли бы позавидовать Крез, Красс, Медичи и Людовик XIV.

Проблемы, поднятые критикой социалистов и интервенционистов, яв­ляются чисто экономическими и могут трактоваться только так, как их пытаются трактовать: путем тщательного анализа человечес­кой деятельности и всех мыслимых систем человеческого сотрудничества.

Психологические вопросы, связанные с объяснением того, почему люди порочат и поносят капитализм и называют все, что им не нравится, “капиталистическим”, а все, что нравится, — “социалистическим”, отно­сятся к истории и должны быть оставлены историкам. Но существует ряд проблем, которые мы должны подчеркнуть в этой связи.

Защитники тоталитаризма считают капитализм страшным злом, ужас­ной болезнью, напавшей на человечество. По мнению Маркса, он был неизбежным этапом эволюции человечества, но, несмотря на это, худшим из зол. Однако, к счастью, спасение неминуемо и оно навсегда избавит человека от этого бедствия. По мнению других, капитализма можно было бы избежать, если бы люди были более нравственными и более умело выбирали экономическую политику.

Все эти высказывания имеют одну общую черту: капитализм рассматривается как случайное явление, которое можно устранить, не изменив условия, определяющие мышление и дея­тельность цивилизованного человека.

 Поскольку игнорируются проблемы экономического расчета, то не осознаются и последствия отмены денежного расчета. Нет понимания того, что социалистические люди, которым для планирования своей деятельности не нужна арифметика, по своей менталь­ности и образу действий будут абсолютно отличны от наших современни­ков. Обсуждая социализм, мы не должны недооценивать эту умственную трансформацию, даже если обойдем молчанием бедственные последствия для материального благополучия людей.

Рыночная экономика — это созданный человеком способ деятельности, основанный на разделении труда. Но это не подразумевает, что он пред­ставляет собой нечто случайное или искусственное и может быть заменен другим способом. Рыночная экономика является продуктом длительного эволюционного процесса. Она представляет собой результат попыток человека наилучшим образом приспособить свои действия к данным обсто­ятельствам окружающей его среды, которые он не в силах изменить. Это стратегия, применяя которую, человек совершил триумфальное восхожде­ние от дикости к вершинам цивилизации.

принципам экс­периментального познания. Здесь нет необходимости опять поднимать вопрос о том, может ли наука о человеческой деятельности воспринять методы экспериментальных естественных наук. Даже если мы могли бы ответить на этот вопрос утвердительно, было бы нелепо строить свою аргументацию так, как это делают эти экспериментаторы. Экспериментаторы утверждают, что поскольку а было действительно в прошлом, оно будет действительно и в будущем.

Обычно экономистов обвиняют в приписываемом им пренебрежении историей. Утверждается, что экономисты считают рыночную экономику идеальной и вечной моделью общественного сотрудничества, что они сосредоточены на изучении условий рыночной экономики и игнорируют все остальное.

Их, мол, не беспокоит то, что капитализм возник всего лишь 200 лет назад и даже сегодня он ограничен сравнительно небольшой площадью земной поверхности и охватывает меньшую часть народов.

Существовали и существуют, говорят эти критики, другие цивилизации с другой ментальностью и другими принципами экономической жизни. Капитализм, если  так смотреть является преходящим явлением, мимолетной фазой исторической эволюции, просто переходом от докапиталистической эпохи к посткапиталистическому будущему.

Вся эта критика необоснованна. Экономическая наука, разумеется, не отрасль истории или любой иной исторической науки. Она — теория всей человеческой деятельности, общая наука о непреложных категориях дея­тельности и их действии во всех мыслимых обстоятельствах, в условиях которых существует человек. Историк или этнограф, игнорирующий в своей работе достижения экономической науки, получит плачевный ре­зультат.

На каждом этапе сбора якобы чистых фактов, их упорядочивания и в каждом из сделанных на их основе выводов он руководствуется путаными и искаженными обрывками поверхностных доктрин, халтурно сработанных задолго до появления экономической науки и давным-давно полностью развенчанных.

Анализ проблем рыночной экономики — единственной модели эконо­мической деятельности, где при планировании действий могут быть при­менены расчеты, делает возможным анализ любого мыслимого способа деятельности и любых экономических проблем, с которыми сталкиваются историки и этнографы.

Все некапиталистические методы экономического управления могут быть исследованы только с помощью гипотетического предположения, для регистрации прошлой деятельности и планирования будущей, в них также могут быть использованы количественные числи­тельные. Вот почему изучение чистой рыночной экономики занимает центральное место в исследованиях экономистов.

Это не экономисты нуждаются в “чувстве истории” и игнорируют фактор эволюции, а их критики.

Экономисты всегда отдавали себе отчет в том, что рыночная экономика является продуктом длительного истори­ческого процесса, начавшегося тогда, когда из массы приматов выделился род людской.

Поборники направления, по ошибке называемого “историз­мом”, последовательно пытаются уничтожить результаты эволюционных изменений. По их мнению, все то, корни чего нельзя отыскать в отдален­ном прошлом или различить в традициях нескольких примитивных поли­незийских племен, является искусственным и даже нездоровым. Они считают тот факт, что какой-либо институт был неизвестен дикарям, доказательством его бесполезности и порочности. Маркс и Энгельс, а также прусские профессора исторической школы возликовали, когда узнали, что частная собственность — “всего лишь” историческое явление. Для них это служило доказательством того, что их социалистические планы осуществимы.

Творческий гений расходится во взглядах с окружающими. Как иници­атор нового и неслыханного, он вступает в конфликт с их некритичным восприятием традиционных стандартов и ценностей. В его глазах устано­вившаяся практика нормального гражданина — среднего, или рядового человека — просто тупость. Для него “буржуа” — синоним слабоумия.

Несостоявшиеся писатели находят удовольствие в подражании манерности гениев и, чтобы забыть и скрыть свою собственную беспомощность, перенимают эту терминологию. Эти представители богемы называют все, что им не нравится, “буржуазным”. А с тех пор, как Маркс сделал термин “капиталистический” эквивалентным термину “буржуазный”, они исполь­зуют оба слова в качестве синонимов. Сегодня на любом языке слова “капиталистический” и “буржуазный” обозначают все низкое, постыдное и пользующееся дурной славой.

И наоборот, все, что считается положи­тельным и достойным похвалы, люди называют социалистическим. Обыч­но схема такова: человек произвольно называет то, что ему не нравится, “капиталистическим”, а затем на основе этого определения делает вывод, что вещь плоха.

На этом семантическая путаница не прекращается. Сисмонди, роман­тические поклонники средневековья, социалистические авторы, прусская историческая школа и американский институционализм учат, что капита­лизм является несправедливой системой эксплуатации, жертвующей жиз­ненными интересами большинства народа в пользу небольшой группы спекулянтов.

Ни один порядочный человек не может защищать эту “безумную” систему. Экономисты, отстаивающие точку зрения, что капи­тализм выгоден не только небольшой группе, но и каждому члену обще­ства, — “сикофанты буржуазии”.

Они или слишком бестолковы, чтобы осознать истину, или являются подкупленными апологетами эгоистических классовых интересов эксплуататоров.

Капитализм, по терминологии противников свободы, демократии и рыночной экономики, означает экономическую политику, защищаемую большим бизнесом и миллионерами.

Видя, что в наше время часть — но определенно не все — состоятельных предпринимателей и капиталистов одобряют меры, ограничивающие свободную торговлю и конкуренцию и ведущие к монополии, они говорят: современный капитализм символизи­рует протекционизм, картели и уничтожение конкуренции.

Действительно, добавляют они, британский капитализм в течение определенного периода в прошлом благоволил свободной торговле на внутреннем рынке и в международных отношениях. Причиной этого было то, что в то время такая политика лучше всего отвечала классовым интересам британской буржуазии. Однако обстоятельства изменились, и сегодня капитализм, т.е. доктрина, защищаемая эксплуататорами, нацелен на другую политику.

Выше уже отмечалось, что эта доктрина сильно искажает как экономи­ческую теорию, так и исторические факты. Всегда были и будут люди, эгоистические интересы которых требуют защиты имущественных интере­сов, и те, кто надеется извлечь выгоду из мер, ограничивающих конкурен­цию.

Постаревшим и уставшим предпринимателям, а также деградирую­щим наследникам людей, преуспевших в прошлом, не нравятся шустрые выскочки, угрожающие их благосостоянию и положению в обществе. Осуществимы ли их стремления сделать экономические условия устойчи­выми и воспрепятствовать усовершенствованиям, зависит от состояния общественного мнения.

Идеологическая структура XIX в., опиравшаяся на престиж учений либеральных экономистов, делала такие желания тщетными. Тогда технологические усовершенствования эпохи либерализма революционизировали традиционные методы производства, транспорти­ровки и торговли. Те, чьим капиталовложениям был нанесен ущерб, не просили о защите, поскольку это было бы бесполезно.

Но сегодня ограж­дение менее способного человека от конкуренции со стороны более способ­ного считается законной обязанностью государства. Общественное мнение симпатизирует требованиям мощных групп давления остановить движение вперед. Производители масла добились значительных успехов в борьбе против маргарина, а музыканты — в борьбе против записанной музыки. Профсоюзы являются смертельными врагами любой новой машины. Не удивительно, что в такой среде менее эффективные коммерсанты стремятся к защищенности от более эффективных конкурентов.

Было бы правильным описать это состояние дел следующим образом: сегодня многие или некоторые сектора коммерческой деятельности более не являются либеральными; они не защищают чистую рыночную экономи­ку и систему свободного предпринимательства, а напротив, требуют раз­личных мер государственного вмешательства в деловую жизнь.

Но было бы глубоким заблуждением утверждать, что смысл понятия “капитализм” изменился и что “зрелый капитализм”, как называют его американские институционалисты, или “поздний капитализм”, как называют его марк­систы, характеризуется ограничительной политикой, защищающей имуще­ственные права наемных работников, фермеров, мелких лавочников, ре­месленников, а иногда капиталистов и предпринимателей.

 Как экономи­ческая концепция, понятие капитализма является неизменным; если оно что-то обозначает, то оно обозначает рыночную экономику.

Те, кто молча­ливо воспринимают иную терминологию, лишают себя семантических инструментов квалифицированного исследования проблем современной истории и экономической политики. Эта искаженная терминология стано­вится понятной, как только нам становится ясно, что псевдоэкономисты и политики, ее использующие, стремятся помешать людям узнать, что в действительности представляет собой рыночная экономика. Они стремятся заставить людей поверить в то, что причиной всех отталкивающих прояв­лений ограничительной экономической политики государства является капитализм. (Людвиг фон Мизес)

Прибыль, обладающая притягательной силой, создает рабочие места, увеличивает благосостояние и наделяет людей такими возможностями, на какие не способна ни одна социальная или экономическая система. Дэвид Рокфеллер

На сегодня все.

Всегда ваш, Виктор Бавин )

----------------------------------------------

Для Вас, есть группа ВК 
Инвестиции и спекуляции на рынке США
через брокера: 
Interactive Brokers

(всё о Interactive Brokers — от и до)

Вступайте 
vk.com/ibkrrus