Два примера того, как рынок “сам собой” решает проблемы эпической важности

Улучшение состоит в изменении в лучшую сторону среды вокруг каждого из нас. Рыночные стимулы (прежде всего, необходимость каждого из нас удовлетворять “все возрастающие потребности” других людей) приводят к появлению все новых и новых товаров, технологий, институтов и так далее. Ухудшение проявляется также через изменение среды которая становится все менее подходящей для жизни.

Социальная эволюция или эволюция правил действует именно через такие механизмы. Правила, которые способствуют соблюдению прав собственности и свободе взаимодействия между людьми “улучшают общество в целом”. Это означает, что люди, которые составляют это общество, получают больше возможностей и становятся богаче. Такие правила “эволюционно побеждают” те правила, которые хуже выполняют эту роль. И, думаю не нужно объяснять, что под правилами понимаются не какие-то формальные приказы и хотелки, а реально существующие шаблоны поведения, которые даже не всегда осознаются. Именно эти шаблоны и являются реально действующими и эволюционирующими нормами.

У этой концепции есть одна практическая трудность — бывает непросто показать ее работу на конкретных примерах. Социальные изменения происходят незаметно и постепенно, мы не можем отследить последствия каждого нашего действия для “общества в целом”. Однако, бывают ситуации, когда “вдруг” становится ясно, что то или иное положение дел является результатом постепенных изменений, а не осознанного плана. В этой колонке я приведу два примера таких ситуаций.

О первой широкой публике известно довольно мало, хотя она относится не больше и не меньше, чем к выживанию человечества. Речь идет о так называемой “мальтузианской ловушке”, то есть, о неспособности человечества прокормить себя в условиях роста населения и обреченности на голод. Интересно, что эта проблема уже активно “решалась” прямо в то время, когда Томас Мальтус писал свои труды. И решалась она промышленной революцией. Одним из ее результатов стал огромный рост продуктивности сельского хозяйства. Мальтус писал во времена, когда сельским хозяйством занималось до 90% населения, то есть, практически все люди были заняты производством еды, чтобы накормить самих себя. К концу промышленной революции в сельском хозяйстве осталось около 10% и это количество продолжало сокращаться.

Промышленная революция есть ни что иное, как проявление работы того самого “рынка” условием работы которого были (относительно) свободное распоряжение людьми своей собственностью при достаточных гарантиях соблюдения прав этой собственности. Результат в виде исчезновения проблемы нехватки еды для растущего населения, есть ни что иное, как влияние на “общество в целом” деятельности множества людей, преследующих свои цели и ни секунды не задумывающихся о Мальтусе и о его ужасных прогнозах.

Вторая ситуация известна значительно лучше и называется она “рост продолжительности жизни”. Буквально на моей памяти (я еще помню стишки, начинающиеся словами “дедушка старенький, лет пятьдесят”) продолжительность активной жизни людей радикально изменилась. Сегодня пятидесятилетние по своим физическим данным вполне себе здоровые люди среднего возраста.

Эта революция происходит прямо на наших глазах. Верным признаком революции является одновременное действие разных норм и представлений, соседство вроде бы взаимоисключающих фактов. С одной стороны, большое количество “людей старшего возраста” заполняет спортзалы и фитнесс-центры, с другой многие работники HR по-прежнему считают верхней планкой при приеме на работу возраст 45 лет. Врачи тоже поделились на две группы — тех, кто по старинке говорит “а что же вы хотели в вашем возрасте” и тех, кто просто назначает лечение (и, что характерно, вылечивает).

Для того, чтобы продолжительность жизни выросла настолько, что это начало бросаться в глаза, должно было произойти множество изменений в самых разнообразных сферах жизни. Дело тут не ограничивается одной лишь “медициной”, которая тоже включает в себя колоссальное количество сфер деятельности. Люди стали лучше питаться, больше и лучше отдыхать, они ведут более активный и здоровый образ жизни. За каждым из этих слов стоит целая индустрия, а то и несколько.

Совокупные изменения в этом множестве сфер деятельности, которые являются результатом добровольного взаимодействия множества людей привели к тому, что “общество в целом” стало жить дольше и лучше.

И последнее. Никто не ставил задачу победить мальтузианскую ловушку, она была побеждена “сама собой” в ходе естественного эволюционного процесса. Точно так же никто не ставил задачу “увеличить продолжительность активной жизни”. Страшно подумать, что было бы, если бы государство озаботилось решением этих проблем. Думаю, промышленная революция была бы успешно остановлена, а стишки про старенького дедушку лет пятидесяти были бы до сих пор актуальны.

Владимир Золоторёв