Почему ФРС США так много значит?

На прошлой неделе, перед встречей в Джексон Хоуле была опубликована статья М.Эль-Эриана, утверждавшего, что на Центробанках, и в особенности на ФРС, лежит сейчас огромная ответственность, которую можно сравнить, пожалуй, только с ответственностью за судьбы мира — по материалам AForex.
Сегодня мы бы хотели коротко представить Закарии Карабелла, известного управляющего и финансового обозревателя из США и его идеи по упомянутому вопросу. Г-н Карабелл считает, что в руки ФРС в целом, и его главы в частности, передана непропорционально большая власть, а Д.Йеллен (последовательница Бена Бернанке) пользуется незаслуженно большим и нездоровым вниманием рынков и правительства. Карабелл сделал краткий, но очень интересный экскурс в историю. Как выясняется, исторически ФРС, что называется не было невидно и неслышно. До 1979 года комитет по открытым рынкам вообще не имел никакого отношения к регулированию процентных ставок, которые устанавливались как реакция на движение ставок на международных рынках. А о решениях ФРС никто даже не объявлял публично! А о решении вопросов занятости, которыми сейчас так озабочен главный американский регулятор, вообще никто не помышлял! Право заниматься этим вопросом ФРС получил в 1977 году, в виде так называемого «двойственного мандата» — это была реакция на острый кризис и стагфляцию. Интересно, что сам двойственный мандат был выдан на основе теоретического и на тот момент непроверенного тезиса о том, что монетарными мерами можно стимулировать рост занятости. До этого роль главного экономического регулятора принадлежала отнюдь не ФРС, а Конгрессу и Казначейству (аналог нашего Минфина). Но и после расширения полномочий ФРС, этот институт оставался всего лишь одним из органов управления экономической политикой. Карабелл приписывает рост значимости ФРС появлению таких специализированных финансовых медиа как CNBC и  Bloomberg в конце 1980-х. Именно их повышенное внимание, вкупе с растущими рынками и политикой Гринспена по впрыскиванию ликвидности в рынки, выдвинули ФРС и его главу на позицию первого среди равных в ряду регуляторов экономической политики. Это представление усилилось в 2000 и 2008гг., когда регулятор сыграл ведущую роль в ликвидации последствий финансовых кризисов. Получается, что последние 30 лет значимость ФРС и его главы росла непропорционально их реальным возможностям и потребностям общества США и глобальных финансовых рынков. Из всего этого Карабелл делает вывод – не стоит излишне надеяться на ФРС, надо вернуть ему роль «одного из органов управления», и заставить правительство и Конгресс США принимать более активное и содержательное участие в экономической политике. Это интересный взгляд, похожий на некоторое пробуждение. От себя дерзнем добавить, точнее, задаться вопросом: а не поздно ли поднят вопрос, и захочет ли ФРС отказаться от своей суперсильной роли? Но это вопрос скорее уже конспирологический.