Банковский кризис только начался с банкротства Credit Suisse, а не закончился им
Банковский кризис, начавшийся с банкротства Credit Suisse, продолжает оказывать влияние на банки, которые держали облигации CS и других банков и чьи балансы находятся под давлением. Хотя QE помог выровнять ситуацию, проблемы с активами банков остаются и могут всплывать в будущем.
Фактический дефолт по бондам CS (их стоимость обнулили) привел к оттоку капитала из бондов других региональных банков, что умножает давление на балансы банков-держателей облигаций. Произошел резкий рост спрэдов на 0,4% между трежерис и корпоративными облигациями, т.е. за счет спасительного QE выросли только государственные казначейские облигации США. Банки, которые держали на балансе корпоративные облигации, испытывают те же проблемы, что и месяц назад (из-за которых случился крах банка Silvergate). При этом в самой Европе, где произошло фактически банкротство CS, обновляют максимумы CDS на одни из крупнейших инвестбанков — UBS и Deutsche Bank.
Вывод из сложившейся ситуации следующий: пожар потушен благодаря впрыску ликвидности, но бизнес банков не вернулся к норме, проблемы со стоимостью активов сохраняются и еще будут себя проявлять.
Почему банковский кризис важен для нас как инвесторов? Пока у банков проблемы, они меньше будут кредитовать или будут делать это на худших для потребителя условиях. Ликвидность, которую дали банкам под залог облигаций, скорее всего, не пойдет в экономику, так как ее дали не навсегда, а по аналогии с репо, т.е. ликвидность придется вернуть в будущем. Менее выгодные условия кредитования вызовут спад потребления, что подтолкнет экономику США и ЕС к рецессии (к которой они и так уверенно шли в последние месяцы, судя по производственным PMI и настроениям потребителей). Рецессии исторически приводили к падению американских акций, а также цен на сырье (по крайней мере, в первые месяцы).
Таким образом, не важно, инвестируете ли вы в зарубежные рынки или в российский рынок, фактор рецессии имеет значение, и если несколько месяцев назад о ней говорили только опережающие индикаторы, то сейчас мы получаем фактический дополнительный драйвер от банковского сектора, и эффект мы, скорее всего, увидим уже в апреле-мае.
Александр Сайганов, Head of Research
