Homo sapiens? Как мы все про***ли. Том Филлипс.

Homo sapiens? Как мы все про***ли. Том Филлипс.
Электронная книга https://t.me/kudaidem/1326

 В этой книге свиты воедино история, наука, политика и популярная культура, то есть с ее страниц открывается панорамный вид на славу человечества… и его бездарность.

Даже самые незначительные, казалось бы, просчеты, могут полностью поменять мир и курс истории, и это совершенно очевидно, если вспомнить — как и автор — Люси, нашего первого известного предка, которая упала с дерева и умерла, австрийскую армию, которая спьяну атаковала саму себя, затосковавшего по дому британца, завезшего в Австралию кроликов…

Книга посвящана ее всем, кто хотя бы однажды опростоволосился. Вы не одиноки.

Это книга о человечестве и нашем замечательном умении прошляпить, прощелкать, профукать, прохлопать, спустить в трубу любую возможность, все на свете.

О том, почему на любое достижение, заставляющее гордиться званием «человек» (искусство, наука, бары), всегда найдется что-то еще, отчего хочется зажмуриться и покачать головой от недоумения и отчаяния (война, загрязнение окружающей среды, бары в аэропортах).

Эта книга должна чуть-чуть утешить вас: не стоит нервничать, мы были таким всегда.

Есть немало книг о величайших достижениях человечества, талантливых лидерах, гениальных изобретателях, об упрямом человеческом духе.

Не меньше существует опусов о наших ошибках: и просчетах индивидуумов, и промахах целых сообществ.

И куда меньше – о том, как нам удается совершать в корне, катастрофически неверные действия снова и снова.

Именно о гордыне и ее трагических последствиях и пойдет главным образом речь в этой книге. 

В следующих десяти главах мы окинем взглядом всю историю человечества и составим длинный список неудачников.

История прогресса начинается с нашего умения думать и творить. Но именно из-за этого мы регулярно выставляем себя идиотами.

В первой главе, «Почему мозг такой бестолковый», увидим, чем ход мыслей наших предков отличался от современного, и постараемся осознать, что наши попытки разобраться в устройстве мира при помощи разума терпят крах из-за его выкрутасов. И мы принимаем ужасные, жуткие решения.

Во второй главе «Хорошо же мы устроились» проследим историю человечества до того времени, когда мы научились земледелию и стали формировать мир вокруг нас… и неизменно устраивали кавардак в местах своего обитания. И здесь мы столкнемся с вопросом: эй, а что плохого может случиться, если мы изменим русло этой реки?

Затем мы вспомним наши неуклюжие попытки контролировать природу – в главе «Всюду жизнь». Среди прочего мы узнаем, как великий Мао и чудаковатый поклонник Шекспира спровоцировали зеркальные по сути катастрофы, категорически недооценив роль птиц.

В четвертой главе «Делай, как говорят» убедимся, что ответственность за решения неизменно возлагали на самых негодных людей.

В пятой главе «Власть народу» затронем тему демократии, чтобы разобраться, насколько этот формат лучше.

В главе «Война? А какой от нее толк?» познакомимся с длинной историей бессмысленных битв и конфликтов и разберем несколько самых абсурдных примеров, в том числе случай, когда армия умудрилась проиграть битву, хотя противник даже не явился на поле боя, и эпизод, когда до мелочей выверенный план атаки превратился в мусор, потому что кое-кто не учел смены часовых поясов.

Отправимся навстречу неизведанному вместе с героями-первопроходцами эпохи Великих географических открытий в седьмой главе – «Развеселая колониальная вечеринка».

Глава восьмая «Дипломатия для чайников и/или современных президентов» научит нас деликатности во взаимодействии с другими культурами.

В девятой главе «Чертовы технологии, чертово излучение» увидим, что не всегда науке удается ухватить суть вещей верно, и поговорим в том числе о загадочном излучении, которое могли видеть только французы, и о человеке, который совершил сразу две наиболее чудовищные ошибки XX века.

 В десятой главе «Кратко о том, как мы ничего заметили» оглянемся назад и вспомним нередкие случаи, когда не смогли спрогнозировать приближение ужасных новых явлений и событий.

В главе «Как прошляпить будущее», сделаем пару аргументированных догадок и представим себе следующие два века, когда будет торжествовать человеческая глупость.

Мы заключим, что, всего вероятнее, люди окажутся в космической ловушке, которую сами смастерили для себя из мусора и отходов.

Это книга о истории и о том, как все сделать не так.

Глава первая. Почему мозг такой бестолковый

ЭТО НАЧАЛОСЬ ПРИМЕРНО 70 000 ЛЕТ НАЗАД – именно тогда человечество всерьез приступило к разрушению мира. В это время наши предки начали мигрировать из Африки и распространяться по планете – сначала в Азию, а затем в Европу.

Многим людям это пришлось не по душе по той причине, что к тому моменту наш вид, Homo sapiens, был далеко не единственным человеческим видом на Земле. 

Тогда на планете точно существовала еще пара видов человека, самый известный из которых  неандерталец. В результате обильной миграции из Африки они распространились почти по всей Европе и большей части Азии, где провели к тому времени более 100 000 лет. И им в целом жилось хорошо.

Наши предки грубо вторглись в их мир, и неандертальцы в компании всех прочих наших родственников исчезли с лица земли.

Мы могли по неосторожности изничтожить всех неандертальцев, потому что принесли с собой болезни, которым он не могли сопротивляться. Большая часть истории человечества – это и вправду история болезней, которые мы подхватили во время путешествий и распространили. Возможно, нам легче было приспособиться к меняющемуся климату.

Данные свидетельствуют также, что наши предки формировали бо́льшие социальные группы, что они взаимодействовали и обменивались товарами на большей территории, чем интровертные и довольствовавшиеся малым неандертальцы. А это означало, что Homo sapiens могли рассчитывать на больший объем ресурсов, когда вдруг похолодало.

Или, может, мы просто убили их.

Но большинство самых убедительных объяснений имеют одну общую черту: они отсылают к тому, как работает наш мозг. 

Наше превосходство над неандертальскими кузенами было в образе мышления, касается ли это приспособляемости, или производства более продвинутых орудий труда, или более сложной социальной структуры, или общения между разными группами.

Есть что-то особенное в том, как мы, люди, думаем, и это выделяет нас.

Мы видим закономерности в том, что окружает нас, и на их основе умеем строить догадки о том, как устроены вещи, выстраивать сложные когнитивные модели мира.

А на основе этих когнитивных моделей мы можем вообразить то, чего не видели: мы научились предвидеть перемены в мире, которые могут улучшить нашу среду.

Об этих идеях мы сообщаем остальным. Так знание и изобретения рождаются из совместных усилий. Кроме того, мы умеем убеждать многих работать плечом к плечу над осуществлением плана, который существовал когда-то только в нашем воображении, – все для того, чтобы воплотить нечто огромное и важное, что было бы не под силу одному человеку.

Человеческий мозг удивителен, и вместе с тем он чрезвычайно странен и склонен совершать жутчайшие просчеты в самый неподходящий момент. Мы часто делаем неверный выбор, верим в глупейшие вещи, игнорируем подсказки прямо у нас под носом и составляем схемы, в которых нет вообще никакого смысла.

Эволюция – не слишком «умный» процесс, она бестолкова в самом своем основании. В ней имеет значение только то, удается ли живому организму достаточно долго уворачиваться от тысячи возможных и страшных смертей, поджидающих за каждым поворотом.

Если да, то его гены перейдут к следующему поколению – получите, распишитесь. Если нет… ну что ж, ему не повезло. Это означает, что эволюция не заглядывает в будущее. Если некая черта дает организму преимущество прямо сейчас, она будет отобрана, даже если она загромоздит генетический код ваших дальних предков чем-то, что безнадежно устарело. 

Эволюция просто-напросто выбрасывает в опасный и беспощадный мир гигантское количество голодных и похотливых существ и смотрит, кто продержится дольше.

Это означает, что наш мозг – отнюдь не продуманный до мельчайших деталей орган, созданный для решения сложнейших головоломок.

Это скорее набор трюков, и шаблонов, и «хаков», которые дали нашим предкам двухпроцентное преимущество в поисках еды или трехпроцентное – в коммуникации («Ой-ой, гляди туда, там лев!»).

Эти эвристические механизмы абсолютно необходимы для выживания, для общения, для обучения при помощи опыта: нельзя сесть и выработать все базовые принципы. 

Хотя шаблоны в нашем мозгу полезны, они порой толкают нас на неверный путь. 

Говоря прямо, в подавляющем большинстве случаев мозг ведет себя, как клинический идиот.

Вера не берется из ниоткуда.

Например, убеждение в том, что Луна сводит людей с ума, бытует уже много веков.

Это могло быть правдой в прошлом!

До изобретения уличного освещения - свет Луны имел большее значение для людей.

По одной из теорий, бездомные, которые спали на улицах, не могли сомкнуть глаз в полнолуние, и бессонница усугубляла их душевные заболевания, если такие были.

Альтернативное предположение: люди сильнее напивались, если знали, что точно разглядят путь до дома, что их не ограбят и что они не споткнутся, и не окажутся в канаве.

Как вы услышите, что полнолуние знаменует время безумия, вы станете запоминать все ночи, когда так и было, и не замечать те, когда это было не так.

Не желая того, ваш мозг увидел закономерность в бессистемности. 

И все это из-за когнитивных шаблонов, которые он задействует. Главные из них – это эвристика привязки и эвристика доступности, и оба они доставляют нам бесчисленные заботы.

«Доступность» подразумевает, что вы принимаете решения на основе той информации, которая первой поросится вам на ум.

Взятые вместе, эвристика привязки и эвристика доступности здорово повышают вероятность бестолкового выбора в форс-мажорных ситуациях и так или иначе влияют на незначительные каждодневные решения, которые мало на что влияют. Если же вы намерены принять ответственное, взвешенное решение, которое учитывает всю сложность современного мира, они могут превратить вашу жизнь в кошмар. Ваш мозг будет всеми силами пытаться вернуться в зону комфорта – поближе к тому, о чем вы уже слышали или что первым приходит в голову.

Наш мозг ненавидит быть неправым. Из-за такой вредной привычки мы, как ракета с лазерной системой наведения, вцепляемся в самые ничтожные свидетельства в пользу наших взглядов и убеждений, блаженно игнорируя целые батареи аргументов, доказывающих что мы совершенно сбились с пути.

В бытовой ситуации это объясняет, например, почему мы предпочитаем получать новости от источника, который в целом разделяет наши политические взгляды. 

Наш мозг все отчаяннее сопротивляется допущению, что он мог дать сбой. 

Это называется искажение в восприятии сделанного выбора. Термин означает, что как только мы выбрали курс, мы не можем проститься с мыслью, что он верен.

Мозг чинит невероятное число преград на нашем пути, полагая, что поступает во благо.

Мы очертя голову переходим на сторону большинства: видя, что другие люди делают что-то или во что-то верят, мы хотим подражать им, быть частью толпы.

Мы, как правило, считаем себя неотразимыми, хотя это не так. Вы можете называть это гордыней, а можете завышенной самооценкой. Можно также обозвать таких людей засранцами. Так или иначе, исследования показывают, что мы сильно переоцениваем свою сообразительность.

Широко известна когнитивная проблема, известная как эффект Даннинга – Крюгера.

Те, кого можно назвать хорошими специалистами, как правило, довольно скромны, упоминая о своих способностях.

Те же, кто не обладает никакими талантами, зачастую чрезвычайно самонадеянны. Мы буквально ничего не знаем о собственных фиаско, а потому нам так сложно осознать, какие мы в действительности невежды.

 Из всех ошибок, которые допускает наш мозг, уверенность и оптимизм, возможно, самые опасные.

Все эти когнитивные заблуждения громоздятся одно на другом.

Для начала, наше стремление осознать мир и обнаружить в нем закономерности подразумевает, что мы тратим довольно много времени на то, чтобы убедить себя в том, что мир устроен определенным образом, хотя вообще-то это не так. 

У людей также плохо получается планировать и оценивать риски. 

Одна из главных причин для самонадеянного подхода к планированию – это, конечно, жадность. Замаячившие вдалеке быстрые деньги гарантированно лишат человека всякого самоконтроля: как оказалось, нам плохо дается анализ трат и доходов, если возможность получения дохода слишком привлекает нас. 

Жадность и эгоизм часто объединяются, чтобы породить еще одну распространенную ошибку: мы, действуя вместе, портим друг другу жизни, только потому что хотели получить выгоду для себя.

В области наук о социуме подлянки такого рода проходят под именами «социальная ловушка» или «трагедия общинных владений». Это означает, что группа людей делает что-то, что само по себе не принесет никакого вреда в ближайшем будущем, но, когда этим занято большое количество особей, в долгосрочной перспективе их ждет громогласное фиаско.

Например, мы можем испортить общий ресурс, слишком часто обращаясь к нему – вылавливая из водоема слишком много рыбы, которая не успевает воспроизводить себя. Похожее понятие есть и в экономике – «отрицательный внешний эффект». 

Еще одна распространенная ошибка – это предрассудки, то есть наша привычка делить людей на «нас» и «их». Кем бы ни оказались «они», мы с легкостью поверим в любые жуткие россказни о наших антиподах. В этом месте сливаются воедино все когнитивные предубеждения и чествуют человеческую узколобость.

Другие мании – финансовые, и они образуются при слиянии жажды денег с желанием быть частью толпы. Именно это заставляет нам верить в реалистичность любых схем быстрого обогащения.

В Лондоне в 1720 году все лихорадочно вкладывали в «Компанию Южных морей», и группе проходимцев даже удавалось продавать акции с таким описанием: «компания для проведения в жизнь прибыльнейших предприятий, хотя никто не знает, каких именно».

Так и получаются финансовые мыльные пузыри – когда фактическая стоимость чего бы то ни было значительно меньше воображаемой. Люди начинают вкладывать во что-либо отнюдь не потому, что они верят в присущую объекту финансирования ценность, а потому, что пока остальные верят в нее, на этом можно заработать.

Другая разновидность маний – массовая паника, которую зачастую основана на слухах, подпитываемых нашими страхами. Поэтому «охота на ведьм» в той или иной форме имела место в истории почти каждой культуры.

5 самых странных помешательств в истории

• Танцевальная мания (или танцевальная чума). Вспышки необъяснимых, неконтролируемых позывов к танцу наблюдались по всей Европе между 1300-ми и 1600-ми годами, иногда они фиксировались сразу у тысяч людей.

• Отравление колодцев. Примерно в то же время людей охватила массовая паника из-за слухов о том, что кто-то отравлял колодцы с водой. И в этом обычно обвиняли евреев. Встревоженность населения привела к мятежам и поджогам еврейских домов.

• Кража пениса. Случаи паники, причиной которой были слухи о том, что злые силы воруют пенисы или значительно сокращают их размеры, фиксировались по всему миру. В средневековой Европе в этом винили ведьм, в Азии – отравленную еду, в Африке – колдунов.

• Эпидемия смеха. С 1960-х годов во многих африканских школах наблюдалась эпидемия безудержного смеха. Самый известный случай, имевший место в Танзании в 1962 году, длился полтора года, из-за него даже пришлось на время закрыть школы.

• «Красная угроза». Классический пример «моральной паники». Волна антикоммунистической истерии прокатилась по Соединенным Штатам в 1940-е и 1950-е годы на фоне распространяемых СМИ и политиками-популистами слухов о том, что советские агенты вторглись абсолютно во все сферы американской общественной жизни.

Глава вторая. Хорошо же мы устроились.

Земледелие зародилось во многих местах совершенно независимо, и очаги земледельческой культуры отстояли друг от друга по времени на тысячи лет и располагались на разных континентах – в Месопотамии, Индии, Китае, в Центральной и Южной Америках.

Между тем существует школа мысли, приверженцы которой утверждают, что в действительности земледелие вообще может быть чудовищной ошибкой.

Начать хотя бы с того, что земледелие стоит у истоков концепции «экономического неравенства».

Земледелие принесло новые болезни: совместное проживание на достаточно большой территории создавало условия для распространения эпидемий.

Есть также свидетельства, что общества, в которых возделывание земли не было принято, ели больше, работали меньше и могли, таким образом, быть здоровее.

Как следует из этой концепции, огромная доля того, что так портит современную жизнь, случилась, потому что тысячи лет назад кто-то воткнул в землю горсть семян. 

Говоря словами Джареда Даймонда, приверженца того мнения, что земледелие было большой ошибкой, «мы вынуждены были выбирать между сокращением популяции или увеличением объема производства продовольствия, и мы выбрали последнее.

Словом, предпочли количество качеству. Человек классический, что тут скажешь. 

Американский Пыльный котел – один из многих известных примеров того, какими могут быть непреднамеренные последствия бездумного обращения с окружающей средой.

Их великое множество: от крупномасштабной геоинженерии до крупинок пластика в морской воде.

Возьмем, к примеру, Аральское море. Когда-то оно было размером с Ирландию, а теперь сжалось почти в 10 раз и потеряло почти 80 % воды.

То, что осталось от Аральского моря, – это засоленный и безжизненный водоем, на прежних берегах которого – в километрах от берегов нынешних – ржавеют и разрушаются корабли, десятилетия назад поставленные на прикол. Тут возникает вопрос: как вообще можно было прошляпить целое море?  Ответ очень прост: нужно только изменить русла двух рек, которые впадают в него. 

Когда Аральское море стало пересыхать, концентрация соли в оставшихся водах возрастала. Соли на единицу объема стало примерно в 10 раз больше, и это убило всех живых существ и уничтожило рыболовный промысел.

Ветер подхватил тонны токсичной пыли и соли с открывшихся просторов и бросил их на города, построенные по берегам бывшего озера.

На протяжении веков и сама природа, и череда политических режимов попеременно меняли течение реки Амударья: она впадала то в Аральское, то в Каспийское море, то в оба одновременно.

В начале 13 века она пережила наиболее кардинальное вмешательство со стороны Монгольской империи: добрая половина ее вод была перенаправлена в Каспийское море. Однако река снова вернулась в Аральское море незадолго до начала 17 века.

Именно земледелие заставило нас радикально менять природу, и часто мы не могли предвидеть последствий. 

Куда бы мы ни отправились, на том месте тут же возникал жуткий кавардак.

В Мексиканском заливе есть обширная мертвая зона. Это огромная полоса с разрушенной экосистемой, простирающаяся от мест, куда сходит вода с сельскохозяйственных полей на юге США, щедро разбавленная удобрениями. Из-за этого здесь буйным цветом цветут водоросли, забирая из воды кислород и убивая все живое, отличное от них самих.

Возможно, наше самое впечатляющее произведение – Большой тихоокеанский мусороворот. Посреди океана расположилась огромная, вращающаяся мусорная свалка. По площади она примерно равна штату Техас, и Северо-Тихоокеанское течение постоянно раскручивает ее. В основном она состоит из микроскопических частиц пластика и невидима невооруженным глазом, но морские жители остро ощущают ее присутствие. 

В книге «Коллапс» Джаред Даймонд размышляет над вопросом: что говорил тот житель острова Пасхи, который рубил последнюю пальму?

Возможно, в переводе с рапануйского это было что-то вроде: «Один раз живем!»

Однако интереснее даже было бы знать, о чем думал абориген, который валил предпоследнюю, или третью с конца, или четвертую пальму.

Если использовать историю человечества как подсказку, то весьма вероятно, что его голова была занята мыслями с таким лейтмотивом: «Это не моя проблема, ребята».

7 удивительных достопримечательностей, которые вы никогда не увидите, потому что люди уничтожили их.

• Парфенон. Одна из жемчужин Древней Греции. Однако именно это сооружение турецкие воины выбрали в качестве порохового склада в 1687 году, во время войны с Венецией. И венецианцы наконец хорошенько прицелились – и вот нет больше Парфенона.

• Храм Артемиды. Одно из семи чудес Древнего мира – вплоть до 356 года до н. э., когда парень по имени Герострат спалил его дотла, потому что ему не хватало внимания.

• Озеро Боеунг-Как. Это было самое большое и красивое озеро в столице Камбоджи Пномпене до тех пор, пока власти не решили заполнить его песком, чтобы соорудить апартаменты класса «люкс». Теперь это лужа.

• Бамианские статуи Будды. Восхитительные статуи Будды высотой более 30 метров в Центральном Афганистане… были взорваны боевиками движения «Талибан» в 2001 году, приписавшими их к числу «идолов».

• Номуль. Великая пирамида майя, один из наиболее ценных артефактов индейской культуры в Белизе… разрушена в 2013 году какими-то строительными подрядчиками, которые искали гравий для строительства дороги поблизости.

• Река Слимс. Широкая река в канадской провиции Юкон, которая полностью исчезла в течение всего четырех дней в 2017 году – из-за изменений климата отступил ледник, который питал ее.

• Дерево Тенере. Дерево, получившее известность из-за своей удаленности от какой-либо другой древесной растительности, посередине пустыни Сахара. Но в 1973 году, хотя это и было единственное дерево на 400 километров, водитель грузовика умудрился въехать в него.

Глава третья. Всюду жизнь.

 Первыми были приручены собаки, и кажется, что это случилось от 40 до 15 тысяч лет назад.

Возможно, некий предприимчивый охотник и собиратель проснулся однажды утром и произнес: «Я собираюсь подружиться с волком, и он будет паинькой».

Хотя куда более вероятно, что собаки приручились сами.

Наиболее вероятно: волки стали следовать за людьми, потому что у тех была еда и они имели привычку выбрасывать объедки. Со временем те волки привыкали к людям все больше и больше, а люди между тем стали осознавать, что довольно удобно иметь под рукой дружелюбного волка, потому что он помогает обороняться и охотиться.

Когда земледелие приняло серьезные масштабы, люди поняли, что то, что они проделали с растениями, может сработать и в случае с животными, и тогда им вовсе не придется ходить на охоту.

Примерно 11 тысяч лет назад козы и овцы были одомашнены в Месопотамии.

Через 500 лет после того крупный рогатый скот приручили в Турции и на территории современного Пакистана. Свиней приручали дважды, около 9 тысяч лет назад – в Китае и снова Турции.

В степях, где-то в районе современного Казахстана, человеку удалось приручить лошадей – около 6 тысяч лет назад. Между тем в Перу примерно 7 тысяч лет назад люди одомашнили морскую свинку. Это, конечно, звучит не так впечатляюще, но это и вправду было здорово.

Одомашнение животных и вправду имело массу положительных сторон: запасы белка, которые всегда под рукой, шерсть, из которой можно изготовить одежду, и навоз для удобрения почв. 

В конце 18-го века английский переселенец привез английских кроликов в Австралию.

«Едва ли кролики принесут хоть сколько-нибудь вреда, – рассуждал он, – но они точно будут напоминать мне о родине, не говоря уже об английской охоте».

И он был очень, очень неправ насчет количества вреда.

Уже через десяток лет после того, как на волю была отпущена первая партия, каждый год отстреливали два миллиона кроликов.

В 1920 году, численность популяции этих животных на материке оценивалась в 10 миллиардов. На каждые 2,5 квадратных километра приходилось примерно 3000 кроликов. Вполне можно было констатировать, что Австралию покрывали кролики.

Кролики не только плодились, они еще ели ( J плодясь, недолго и проголодаться). Они поели всю растительность, обнажив землю и поставив на грань вымирания многие виды растений.

Корни растений уже не могли удерживать почвы, а потому начались их эрозия и выветривание.

В 1900-е они построили забор длиной более полутора тысяч километров, чтобы не допустить засилья кроликов в Западной Австралии. Но это не помогло: оказалось, что кролики умеют рыть тоннели и, судя по всему, сигать через изгороди.

Австралийская кроличья проблема – одно из наиболее ярких доказательств того, что соображаем мы довольно долго: экосистемы устроены чрезвычайно сложно, и вмешательство в них сопряжено с огромными рисками. Животные и растения не станут играть по вашим правилам, если вы вдруг решите перевезти их с одного места на другое.

Несколько десятков лет австралийские ученые экспериментировали с биологическим оружием против кроликов.

В 1990-е они работали над вирусом геморрагической болезни у кроликов.

В 1995 году вирус своевольно покинул лабораторию и распространился на материке. Нечаянно выпустив в мир смертельный (для кроликов) патоген, ученые не без удовлетворения отметили, что… он работает.

Благодаря геморрагической болезни численность кроликов в Южной Австралии снова снизилась, тогда как растения заколосились, а животные, оказавшиеся на грани вымирания, получили возможность размножаться.

Будем надеяться, что вирус геморрагической болезни у кроликов не обнаружит каких-нибудь побочных эффектов.

Австралийские кролики – отнюдь не единственное подтверждение того правила, что животных лучше оставить там, где мы их обнаружили.

Например, так стоило поступить с нильским окунем, прожорливым хищником, достигающим двух метров в длину.

Британцы-колонизаторы Восточной Африки посчитали, что все только выиграют, если переселить эту рыбу в озеро Виктория.

В 1954 году выпустили нильского окуня в озеро. И нильский окунь сделал то, что сделал бы любой окунь на его месте: он прогрыз себе дорогу в начало пищевой цепочки, поедая вид за видом. Число видов рыб в озере Виктория в разы сократилось. Более 500 видов стали вымирающими.

Иногда нам удается создать целый новый вид. Именно это произошло в 1956 году, когда бразильский ученый привез из Танзании несколько пчелиных маток, чтобы скрестить их с европейскими пчелами.

Пчелиные матки создали несколько гибридных веток разных видов.

Эти «африканизированные» пчелы стали быстро распространяться по всей Южной Америке, затем Центральной Америке и наконец по США.

Они мельче и несут меньше яда, чем те пчелы, что были до них, но они куда агрессивнее обороняют свои ульи и могут жалить до десяти раз. Около тысячи человек погибло от их жал, а потому этих насекомых окрестили «пчелами-убийцами». 

В разных уголках планеты с разницей в несколько тысячелетий фанатичный диктатор и эксцентричный любитель литературы совершили зеркальные ошибки, которые имели глубокое влияние среду. Ошибки и того, и другого имели одно и ту же причину: они категорически недооценили птиц.

НЕЛЬЗЯ НЕДООЦЕНИВАТЬ ПТИЦ, ИЛИ ОКЛЕВЕТАННЫЕ ВОРОБЬИ.

Кампанию Мао Цзедуна по борьбе с сельскохозяйственными вредителями и распространителями болезней нужно рассматривать как одну из наиболее катастрофических, но притом успешных инициатив в области здравоохранения.

В ходе кампании были убиты примерно 1,5 миллиарда крыс, 11 миллионов килограммов москитов, 100 миллионов килограммов мух и… миллиард воробьев.

Но, уничтоженные воробьи ели еще и насекомых. В частности саранчу.

Внезапно освободившись из клещей хищников, которые сдерживали рост популяции, китайская саранча плодилась и торжествовала. Саранча заполонила китайские сельскохозяйственные поля. 

В 1959 году воробьев вычеркнули из списка вредоносных животных. Но, нельзя вернуть миллиард воробьев по щелчку пальцев.

Истребление воробьев, и последующее уничтожение урожаев насекомыми во многом приблизили катастрофу, которая вскоре грянула. Оценки числа жертв последовавшего голода разнятся, но составляет десятки миллионов человек.

В 2004 году китайское правительство издало постановление о массовом уничтожении млекопитающих, от циветт до бобров, из-за распространения вируса атипичной пневмонии. И это подсказывает нам, что способность человечества учиться на собственных ошибках так же неубедительна, как и раньше.

НЕЛЬЗЯ НЕДООЦЕНИВАТЬ ПТИЦ, ИЛИ ШЕКСПИР В ПАРКЕ.

Юджин Шиффелин совершил практически ту же ошибку, что и товарищ Мао, но только наоборот.

В конце 19 века, все поклонялись шекспировским пьесам и имели привычку переселять виды из одного места в другое.

Стали распространяться группы людей, называвших себя «обществами акклиматизации», которые пытались укоренить у себя на родине иноземные виды животных и растений.

Шиффелин был председателем Американского общества акклиматизации и одновременно был преданным и безумным фанатом Шекспира.

И вот в голову ему пришел упоительный, оригинальный план. Нет лучше способа выразить почтение величайшему поэту, писавшему на английском языке, чем привезти в США абсолютно все виды птиц, когда-либо упоминавшихся в его произведениях, не так ли?

И Американское общество акклиматизации принялось за работу.

В 1890 года Юджин Шиффелин выпустил в Центральном парке 60 европейских скворцов.

К 1920-м годам они заселили уже добрую половину страны. К 1950-м их стали замечать в Калифорнии.

Сегодня в Северной Америке насчитывается порядка 200 миллионов негодяев, и вы встретите их всюду, от Нью-Мексико до Аляски.

Огромные галдящие стаи, которые могут насчитывать до миллиона особей, осаждают поля с посевами пшеницы и картофеля и разоряют зерновые склады.

Они агрессивны, они сгоняют аборигенные виды птиц с их гнезд, они распространяют болезни, от которых страдают и люди, и скот – от грибковых инфекций до сальмонеллы. 

5 видов, которые мы поселили там, где их не должно быть.

• Кошки. Кошек не любят в Новой Зеландии, где не было никаких хищных млекопитающих. И этому кошкам совсем не обрадовались аборигенные виды, особенно упитанные нелетающие попугаи какапо.

• Тростниковые жабы. Как и кролики, тростниковые жабы (исконные обитатели Южной Америки) были импортированы в Австралию с благими намерениями – на этот раз для поедания вредителей, тростниковых жуков. Но есть жуков они не стали. Зато съели почти всех остальных.

• Серые белки. Когда американскую серую белку привезли в Британию и Ирландию, она тут же начала качать права и запугала местных белок до такой степени, что те оказались на грани вымирания.

• Азиатский тигровый комар. Особенно надоедливый и способный в теории распространять заболевания (он готов питаться круглые сутки – в отличие от многих других видов), этот москит известен географией своих перемещений. Он перемахнул из Японии в Америку в 1985 году вместе с грузом бывших в употреблении покрышек.

• Северный змееголов. Если вы вдруг соберетесь поселить азиатский вид в Америке, проследите, чтобы это была не прожорливая плотоядная рыба, которая может ходить по воде и обходиться без жидкости на протяжении нескольких дней. Плачевный сценарий напрашивается сам собой.

Глава четвертая. Делай, как говорят.

Примерно 5000 лет назад в Египте и Шумере (в его границах лежит современный Ирак) возник первый пример абсолютной династической монархии! Сохранилась шумерская каменная табличка, на которой очень кстати перечислены все правители (и одна-единственная правительница) по порядку.

Династия фараонов Египта началась тогда, когда страну объединили завоеватели, а шумерские цари появляются в период острого конфликта между городами. 

Рассмотрим самых некомпетентных, жутких и просто безумных автократов в истории.

Начнем с Ин Чжэна, первого императора объединенного Китая.

В 222 году до н. э., когда Рим только раздумывал о выходе за пределы Италии и создании империи, Ин Чжэн уже занимался обустройством обширного и единого государства.

Он провел в жизнь ряд реформ, которые задали стандарты организации современных государств: сузил сферу влияния феодалов и учредил централизованный бюрократический аппарат,

стандартизировал письменный язык, валюту и системы мер,

вложил в создание единой инфраструктуры,

построив ветвистую сеть дорог и основав подобие почтовой службы,

возвел первые участки Великой Китайской стены.

К сожалению, всего этого он добился, подавляя любую оппозицию, казня всех несогласных, загоняя в рабство простых крестьян.

Амбициозный правитель был одержим бессмертием и рассчитывал, что его могущество поможет ему раскрыть секрет вечной жизни.

Он рассылал указы во все уголки страны, настаивая на том, что все, от врачей до солдат и торговцев, должны поспособствовать его утопичным устремлениям.

Свою личную цель он сделал задачей государственной важности – его придворные получали регулярные отчеты о положении дел, а также травы и эликсиры, которые ему предлагалось испытать на себе.

Он также заставил всех докторов проходить государственную регистрацию. В некотором смысле это была ранняя форма системы здравоохранения.

Считают, что большая часть «эликсиров», которые он пробовал, содержала ртуть.

Задержимся в Китае еще ненадолго, но перенесемся на 17 веков вперед – в год 1505.

Не стоит ставить во главе государства человека с темпераментом испорченного ребенка.

Император Чжэндэ повелел организовать внутри дворца точную копию городского рынка и заставлял своих вельможных чиновников и военных разыгрывать торговцев, а сам одевался как простой горожанин и расхаживал среди них, совершая покупки.

И если император замечал хоть один сердитый взгляд со стороны невольного актера, для которого такое времяпровождение было весьма унизительным, он увольнял его со службы.

Как-то в преддверии праздника фонарей он с чего-то решил, что лучше всего хранить весь порох внутри дворца. И это закончилось взрывом.

Король Египта Фарук I совершил единственный значимый поступок в своей жизни, когда стащил часы Уинстона Черчилля в ходе важной встречи во время Второй мировой войны.

Фарук – второй и последний взрослый король Египта – просто обожал мелкое воровство. И воровал он и у простых людей.

Он распорядился освободить из тюрьмы вора, чтобы тот научил его воровать по науке.

На пути в Тегеран в Египте некоторое время оставалось тело не так давно умершего иранского шаха, и Фарук стащил из гроба инкрустированный драгоценными камнями меч и другие ценности. 

Он был также знаменит своим хорошим аппетитом, любовью к вечеринкам и мотовству. Как-то его даже назвали «желудком с головой»: придя к власти подтянутым подростком, вскоре вес его перевалил за 120 килограмм.

Ему так нравилась его красный «Бентли», – что он официально запретил в Египте иметь красную машину.

Однажды ему приснился кошмар, в котором на него напали львы. Едва пробудившись, Фарук потребовал отвезти себя в каирский зоопарк, где тут же застрелил обидчиков.

Его сместили с трона в результате военного переворота 1952 года, и остаток жизни он провел в Монако и Италии. В конце концов он скончался вполне в традиционной для изгнанных лидеров манере – от сердечного приступа в возрасте 45 лет, покуривая сигару после обильного ужина.

Если вам нужен пример того, в какой тупик может завести автократия, то сложно придумать что-то лучше Османской империи: он как нельзя лучше доказывает, что беда и вправду не приходит одна.

ЗОЛОТАЯ КЛЕТКА.

Очень немногим государствам так же не повезло с правителями, как Османской империи в первой половине 17 века.

Кровавые сражения за право престолонаследия стали доброй традицией в Турции.

Примером тому история султана Мехмеда III, который умертвил не меньше 19 своих младших братьев на пути к власти.

Все тогда согласились с тем, что это было немного слишком. А потому начиная с правления Ахмеда I, наследника Мехмеда, желающие стать султанами прибегали к компромиссу – кафесам, что в переводе означает «клетка», где можно было держать своих братьев.

Когда Ахмед I стал султаном в 1603 году, он вдруг порвал с традицией убивать братьев и позволил своему младшему брату Мустафе наслаждаться жизнью и дальше. Тот факт, что Ахмеду тогда было 13, а Мустафе 12 лет, мог сыграть известную роль в этом решении.

В любом случае, вместо того чтобы убить Мустафу, он отослал его жить в башню, а сам продолжил быть султаном. И все шло гладко до 1617 года, когда Ахмед умер от тифа. К тому моменту он произвел на свет ораву мальчиков, которые с технической точки зрения должны были унаследовать трон. Но обстоятельства сложились не в их пользу.

Вместо того чтобы сделать наследником старшего сына Ахмеда, Османа, они пригласили на трон младшего брата Мустафу.

Мустафа не был создан для работы султана. Идея ему не слишком понравилась, и популярности этого решения не способствовало и то обстоятельство, что первые 12 лет жизни он провел в ожидании, что рано или поздно его старший брат казнит его, а последующие 14 – взаперти, ничем особенным не занимаясь, только покуривая опиум и развлекаясь с выделенными для него наложницами.

Главными особенностями подхода Мустафы к управлению империей было неумеренное хихиканье, дерганье визиров за бороды, когда те пытались доложить ему о делах государственной важности.

Он имел обыкновение назначать на важные посты совершенно случайных людей, например, фермеров, которых он встретил во время охоты. В прогулках по дворцу его сопровождали две абсолютно голые рабыни, а рыбок он кормил серебряными и золотыми монетами.

Все это продолжалось примерно три месяца, пока наконец Мустафа по горло не надоел всем. И его сменил 14-летний Осман. 

Но Осман II оказался амбициозным, самобытным султаном, настроенным на реформирование системы.  Его убили представители его собственной армии, хитроумно сочетавшие удушение и «сдавливание яичек». А потом, в отсутствие какого бы то ни было преемника, Мустафа снова был изъят из своей «клетки». 

Ему удалось побыть султаном дважды и ни разу не быть убитым.

Следующий правитель Порты — Мурад IV запретил курение, алкоголь и особенно кофе для всех жителей вверенных ему территорий.

Он так ненавидел потребителей кофе, что установил патруль на улицах. Вечерами одетые в гражданское люди искали тех, кто смел пить кофе, и казнили их на месте.

Он казнил подданных по любой другой причине, которая взбредала ему в голову.

К концу своего правления он просто носился повсюду с мечом наперевес и разил всякого несчастного, который попадал ему под руку.

Были проведены подсчеты, что от его рук погибли около 25 000 человек, и это всего за пять лет.

То есть примерно в день он убивал по 13 человек.

Мурад IV умер в 1640 году (от цирроза печени, что немного удивило его подданных, которым он запрещал всякие возлияния) и на тот момент в живых оставался только один брат – Ибрагим. Тот провел уже 25 лет своей жизни в заключении.

Как-то Ибрагим заметил корову, и его так увлек вид ее гениталий, что он распорядился сделать с них слепок, а золотые копии этого слепка разослал по всей империи и приказал найти женщину, чьи гениталии походили бы на коровьи.

Ибрагиму как-то нашептали, что одна из его наложниц неверна ему. Он так и не смог выяснить, какая из 280 женщин из его гарема изменила ему, а потому приказал спрятать всех наложниц в мешки и утопить в Босфоре.

История Порты этого периода больше похожа на описание лихорадочного ночного кошмара с реками крови – даже «Игра престолов» на этом фоне выглядит эпизодом из жизни пастушков, – иногда и впрямь сложно поверить в то, что все это было на самом деле.

Это хороший пример ситуации, где сложно отличить историческую правду от пропаганды, должной оправдать политические бунты и убийства. 

5 правителей, которым не стоило ничего доверять

• Кайзер Вильгельм II. Его единственным даром было умение оскорблять представителей всякой страны, с которыми ему доводилось встречаться. И это немного объясняет, почему началась Первая мировая война.

• Яков VI, или Яков I. Его страстью была охота на ведьм, и он лично курировал пытки ведьм и даже написал книгу о его личном прогрессе в этом ремесле.

• Кристиан VII Безумный. Запомнился неконтролируемым увлечением мастурбацией.

• Царь Петр III. Он обожал играть в солдатиков. Много лет он не находил времени, чтобы узаконить брак с Екатериной II (позже Великой – когда она наконец отстранила его от власти), потому что всего себя посвящал военным играм на паркете. Однажды он даже учинил настоящий суд над крысой, которая обглодала одну из его игрушек.

• Карл IV Красивый. Этот король Франции лучше всего известен своим убеждением в том, что сделан из стекла и в любой момент может разбиться. Его печальная эпоха закончилась вскоре после того, как англичане уговорили его подписать соглашение, которое провозглашало отпрысков английской монархии наследниками французского престола, таким образом гарантировав войну длиной в столетие.