Бумажный «распил»

Договорные, откатные или, как их еще называют, «распильные», сделки — настоящий бич российского фондового рынка.


   В начале апреля из Сбербанка были уволены сразу четыре сотрудника, занимавшихся торговлей еврооблигациями. Сразу несколько участников рынка сообщили, что увольнение стало результатом внутреннего расследования: работников заподозрили в мошеннических действиях. Как заявил нам источник, близкий к госбанку, формально все уволенные покинули структуру «в связи с утратой доверия». На деле всем им вменялось в вину участие в договорных сделках — операциях по приобретению за счет банка активов по нерыночным, завышенным на десятки процентов ценам. При миллионных оборотах навар от одной «распильной» сделки может составлять несколько сотен тысяч долларов.

   Мошеннические действия сотрудников крупных банков и инвестиционных компаний, увы, не новость для российского рынка по управлению активами. Чаще всего трейдеры обманывают свои компании, чьими средствами управляют. Для этого они привлекают посредников или проводят «нерыночные» операции со своего личного счета (сначала покупают бумаги по рыночной цене, а затем продают их своей компании выше или ниже рынка). «На сегодня это неотъемлемый элемент управления государственной и корпоративной собственностью, — уверен Константин Трапаидзе, председатель коллегии адвокатов «Вашъ Юридический Поверенный». — Исполнители вопреки интересам компании совершают операции, которые простым заблуждением объяснить сложно».


   Но порой трейдеры жульничают и с деньгами клиентов, в числе которых могут быть как физические, так и юридические лица. «Подобные ситуации на рынке управления активами бывают сплошь и рядом, множество карманных брокерских и управляющих компаний позиционируют себя как ВИП-компании и при этом используют различные схемы отъема денег у клиентов, — говорит Константин Трапаидзе. — Часто клиент не может в реальном времени контролировать свой счет и только постфактум узнает, что за его деньги покупались активы выше номинала или ему в убыток совершались операции по нерыночным ценам».

   Информация о поимке мошенников в финансовых организациях не часто становится достоянием общественности. Компании, опасаясь репутационных рисков, предпочитают просто увольнять пойманного на воровстве сотрудника. «Подобные вещи обычно всплывают, когда появляется кто-то обиженный, кого увольняют, и он «сливает» на рынок всю правду о сомнительных операциях того или иного банка или компании, — рассказывает топ-менеджер крупной инвестиционной компании. — К примеру, об участии трейдеров Сбербанка в сомнительных операциях мы узнали из откровений Джорджа Урумова, который сам был уволен из ФК «Открытие» в связи с обвинениями в мошенничестве».
 ФК «Открытие» стала одной из немногих российских компаний, решивших затеять публичное судебное разбирательство против собственных сотрудников по подозрению в мошенничестве. Правда, суд проходил в Лондоне, поскольку компания обвиняла в воровстве брокеров своего британского офиса: из-за них «Открытие» в прошлом году потеряло $160 млн.

   Один из эпизодов дела наглядно показывает, что такое «распильная» операция. Команда брокеров под руководством Урумова организовала схему по покупке за счет денег компании аргентинских варрантов (разновидность ценных бумаг) по цене в четыре (!) раза выше рыночной. «Излишки» осели на счетах фирм, подконтрольных менеджерам, участвовавшим в сделке, — их сейчас пытается разыскать и арестовать Высокий суд Лондона. В афере участвовали компании, зарегистрированные в Великобритании, Болгарии, Панаме и Латвии, так что нельзя сказать, что это чисто российская практика. Очередное слушание состоялось в конце марта этого года, и «Открытию» удалось добиться ареста принадлежащих Урумову счетов и одного из его лондонских домов, $34 млн из $160 млн компании уже удалось вернуть.

   Именно из ответных заявлений г-на Урумова общественность узнала о существующей практике нерыночных сделок в самой компании «Открытие», а также об участии в этих операциях сотрудников Сбербанка и Агентства по страхованию вкладов (АСВ). По словам Урумова, через «дочку» финансовой компании проводились операции по покупке еврооблигаций для этих госкорпораций по ценам на несколько процентов выше рыночных. По данным источников «Профиля», расследование операций с еврооблигациями в Сбербанке было начало сразу после опубликования заявлений Урумова в открытой печати. «Профиль» обратился в Сбербанк за пояснениями, но в банке не стали комментировать эту тему. Тем не менее участники рынка утверждают, что руководство банка взялось за наведение порядка в своем трейдинговом хозяйстве и что это большой шаг вперед.

   А вот в АСВ отрицают участие в подобных схемах. «Агентство не совершает покупок или продаж напрямую с какими-либо контрагентами, минуя биржу, все сделки по покупке-продаже ценных бумаг совершаются агентством по ценам, находящимся в диапазоне между ценами спроса и предложения, и соответствуют текущим рыночным котировкам, — заявили «Профилю» в агентстве. — Любое отклонение от биржевой цены либо попытка приобрести облигации вне биржевой формы торговли будет зафиксировано непосредственно биржей (ММВБ) и регулятором рынка ценных бумаг (ФСФР)». Кроме того, в АСВ отметили, что все операции на рынке ценных бумаг контролирует служба внутреннего аудита.

   Участники рынка, с которыми удалось поговорить на условиях анонимности, утверждают, что договорные сделки проходят как в государственных, так и в частных банках. При этом они отмечают, что в крупных банках, где существует очень длинная цепочка принятия решений, службы внутреннего контроля не успевают реагировать на махинации сотрудников, а зачастую и не понимают, чем они занимаются. Если же структура небольшая, то порочная практика быстро выявляется. «По моим наблюдениям, больше всего «распильные» сделки распространены в крупных банках, — говорит Алексей Мамонтов, президент Московской международной валютной ассоциации. — Там, где слабый контроль за действиями трейдеров, они часто совершают сделки на свою позицию (то есть участвуя в торгах со своего счета. — «Профиль»). На это либо закрывают глаза, либо контролирующие зампреды тоже в доле — то есть с ними делятся доходами от подобных операций».

   Но даже если контроль отстроен, в большом объеме операций отследить договорные сделки сложно. «Мы находили в некоторых банках подозрительные сделки с точки зрения отклонения от рыночных цен, но в общем котле средств под управлением они были малозаметны, — рассказывает один из банковских аудиторов. — Кроме того, на такие сделки просто не обращают внимания, когда рынок растет, но когда он падает, «дыру» становится видно и панику поднимают пострадавшие клиенты». Если же пострадавшей стороной оказывается сам банк или инвесткомпания, чьи собственные средства были «распилены», то, как правило, история замалчивается. Тем не менее тема договорных торгов, бросающая тень на всю отрасль управления активами, в последнее время стала звучать громче.

   В начале 2012 года заработал российский сайт BondRaspil.ru, разоблачающий «распильные» операции на рынке облигаций. За полгода мониторинга рынка BondRaspil.ru только по нескольким инструментам насчитал 350 крупных «распильных» сделок на сумму более 335 млн рублей. Но, по признанию участников рынка, ресурс фиксирует только самые крупные, самые наглые сделки. Большое их число остается вне его внимания. Как свидетельствуют данные сайта, наибольшей любовью у «пильщиков» пользуются облигации государственных корпораций (РЖД, ОФЗ, ВЭБ, ФСК ЕЭС и др.).

   «Распилы — коррупционная практика, искажающая ценообразование и снижающая доверие инвесторов к рынку», — объясняют авторы BondRaspil.ru появление ресурса. Он уже привлек внимание участников рынка. «Многие находят на ресурсе сделки, совершенные в их компании, — рассказал «Профилю» один из них. — «Пильщикам» стало сложнее, теперь службам безопасности стало легче их выявить». Действительно, по наблюдению BondRaspil.ru, число подозрительных сделок на биржевом рынке облигаций в последние два месяца несколько снизилось, но они не исчезли совсем.

 Способы борьбы с воровством на финансовых рынках есть, и они известны. «Внутри компании действуют внедренные по мировым стандартам antifraud процедуры, включающие в себя такие инструменты, как комплаенс (compliance), риск-менеджмент, инфобезопасность, а также внутренний аудит, — уверяет замгендиректора по внутреннему контролю ФК «Открытие» Дмитрий Попков. — Все эти службы активно следят за соблюдением правил честной торговли, и мы считаем, что это позволяет нам минимизировать человеческий фактор. Система следит за всеми процедурами и мониторит все сделки, совершаемые внутри компании на предмет их соответствия рыночным показателям». Впрочем, как выяснилось, эта система не помогла вовремя выявить мошенничество сотрудника компании Урумова.

   В западной практике случаи воровства трейдеров у собственных компаний тоже бывают. Но если там человека ловят, то ему светят нешуточные сроки и штрафы. В России, как утверждает адвокат Константин Трапаидзе, могли бы возбуждать дела по ст. 159 («мошенничество»), но таких случаев единицы. Даже если дело будет заведено, доказать в российском суде злоумышленные действия сотрудника практически невозможно. «Договорными сделками мог бы всерьез заняться регулятор, но ФСФР предпочитает штрафовать за мелкие нарушения, а крупного воровства не видит в упор, — сетует гендиректор одной из российских управляющих компаний. — В результате «манипулированием рынком» могут объявить совершенно безобидные арбитражные сделки мелких инвесторов, и при этом никто «не замечает» ужасающих случаев, когда разница в цене сделки и рыночных котировок составляет 20—30%».

   Для борьбы с трейдерами, промышляющими нерыночными сделками и таким образом обворовывающими свои компании и клиентов, нужны уголовные дела, нужна публичность, а также настойчивость со стороны регулятора, который должен хотя бы доводить начатые расследования до конца, уверены участники рынка. Увольнениями «по-тихому» эту практику не побороть. «В целом для рынка было бы лучше, если бы банк или компания официально объявляли, за что были уволены их сотрудники, как это принято на Западе, — сказал один из наших собеседников. — Тогда трейдеры понимали бы, что после такой огласки у них не будет шанса продолжить карьеру. Я знаю случай, когда из одного госбанка таким же образом, без огласки, уволили трейдера за совершение нерыночных сделок в свою пользу, а уже через полгода он как ни в чем не бывало вышел на работу в другой банк». На деле лишь немногие финансисты, причастные к подозрительным сделкам на фондовом рынке, навсегда покидают бизнес.
 
Ссылка на первоисточник