Цивилизаtion 2, глава 3

В прошлый раз было много комментов, чтобы мол выложил все сразу, когда допишу. По мне — так это даже проще. Движется все, правда, как паровоз братьев Черепановых. Каждые пару верст останавливаюсь. Но движется. Сроки тоже двигаются. Словно на стройке стадиона Зенит :) Теперь ранее конца июля уже боюсь загадывать. Так что в комментах можно устроить некое голосование — продолжать порциями или не травить душу салями. На том и порешим.


Глава 3

— Ну? Ты ведь никуда не опаздываешь? Давай с начала что ли, — Седой полулежал на шкурах и смотрел на меня все теми же озорными глазами, которые, я думал, навсегда останутся в том пивном ресторане, — рассказывай, как сюда попал.

Я в двух словах поведал о ночной встрече с Тыкто.

— Помнишь, ты спросил: сколько я готов заплатить за зажигалку? Тогда и бесплатно бы ее не взял. А в итоге цена ей оказалась — жизнь, — я достал из внутреннего кармана зиппу.

Седой немедленно выхватил ее из моих рук, принявшись разглядывать потертую эмблему ВДВ.

— Скотина ты, конечно, — заворчал он, — вовремя ее конфисковал. Мне то такой халявы не перепало. Пришлось этими вот руками выдергивать себя из лап смерти, — он потряс передо мной огромными ладонями.

— То есть?

— Меня, как ни странно, тоже чурки нашли, когда я из отключки выходил. Принялись меня копьем тыкать в бок. Я не стал разбираться, что за шпана, поэтому копье вырвал и главному в полумраке шею свернул. Как оказалось — совсем. Но тогда я думал просто придушил. Навык то остался, — Седой расправил плечи и резко толкнул плечом воздух, изображая короткий удар.

— Остальные охламоны немного опешили и отошли на безопасное расстояние. А темно ведь, ни черта не видать. Ну я фонарик на айфоне и включил, — на лице Лехи расплылась блаженная улыбка. — Ой что было, что было. Мне еще постараться пришлось, чтобы часть этих папуасов в кучу собрать. Потом в ставку к ним пришел. Трогать меня уже никто не решался. Крадутся рядом, на полусогнутых. Пришли, значит. А в логове сидит вообще самый главный. Смотрит на меня, и в толк не возьмет, за какие заслуги его братия такой пиетет мне оказывает.

— А ты?

— А что я. Пока батарея не села, я еще немного фокусов им выдал. Нервов папуасам попортил наверное на полжизни. Звуки там разные, звонки дал послушать. Но особо чебуреков поразило, когда я стал их фотать и на экране показывать. Теперь, говорю, ваши души вот тут все сидят, — Седой достал откуда-то из под шкур телефон похлопал по корпусу айфона.

— Не знаю, поняли они меня или нет, но для верности я еще видео снял панорамное. Чтобы ничья заблудшая душа не скрылась. Показал Пятнице и выключил аппарат для будущих представлений.

— Пятнице?

— Ага. Я так вождя ихнего окрестил. Он же мне в пятницу, 28-го встретился. Ну и как-то прилипло.

— А я своего — Тыкто назвал.

Седой заржал так, что зазвенели снятые латы.

— Гном, а ты, я смотрю, по своему с ума сходишь. А остальных как? Он-кто, Она-кто, и племя Кто-все-эти-люди?

— Да не, случайно получилось. Спросил, его, а Тыкто подумал, что я его так кличу. И тоже пристало. Уже привык. А где твой хэв?

— Чего?

— Ну лагерь. Ты же не здесь живешь?

— Я в районе Имеретинки оказался, прикинь? Сочи две тыщи четырнадцать. Горячие, зимние, твои, блин.  Сначала конечно не понял. Точнее не доказал. Ведь горы, море, тепло. Мест таких в мире не так уж и много. Поэтому я сразу предположил, что где-то около Сочей. А потом, когда все излазил, и карту нарисовал, стало очевидно. Так что я рядом с Мзымтой осел.

— Понятно. А я примерно в Артек попал.

— Ха! И как, стоит Медведь-гора?

— Стоит, куда ж она денется. По ней я и понял все. На второй день. До этого была надежда, что меня скрытой камерой снимают.

— Мда...

Мы замолчали.

— Слушай, а давай ко мне? — я вскочил на ноги, — За пару дней дойдем. У меня там еда вкусная, молоко, баня с вениками наконец!

Глаза Седого загорелись хищным огнем.

— Ах ты шельма! Во размахнулся. Ну пошли. По дороге поговорим.

Седой распахнул полы входа, и скомандовал сбор.

***

По пути обратно мы с Седым накрепко сцепились языками. Чуть позади слева от меня шел Тыкто, а справа — не закрывающий рот Седой, за которым также следовало пара крепышей. В авангарде процессии хаотично пробирались сквозь кусты наши бойцы, в то время как солдаты Седого маршировали в колонну по четыре замыкая поход.

— Смотрю ты луки понаделал, — Седой ткнул пальцев в идущего впереди стрелка апачи, — нафига? Бесполезная же вещь.

— Почему это? — обиделся я, — смотри.

Подозвав стрелка я попросил поразить дерево, стоящее метрах в тридцати. Быстро прицелившись тот всадил стрелу на уровне полутора метров от земли.

— Неплохо, — одобрительно покивал головой Седой, — только неэффективно. Встань сюда!

Один из его бойцов выделился из первой шеренги и подошел к начальнику.

— Стреляй ему в грудь, — приказал он лучнику. Но мой солдат стоял не шелохнувшись.

— Они у тебя русский то выучили? — обратился Седой уже ко мне

— Выучили. Только давай в пустые латы попробуем. Зачем на живом то..

— Пусть стреляет, — перебил меня Седой, — стреляй!

— Погоди!

Воин растерянно смотрел то на меня, то на Седого. Черт знает что. Я плюнув и одобрительно кивнул.

— Давай.

— Тетиву до конца натягивай! — в тишине раздался не терпящий возражений стальной голос бывшего спецназовца.

Лучник дотянул наконечник до упора и сбросил пальцы. В ту же секунду раздался звонкий звук. Обломки сломанной стрелы кувыркаясь разлетелись от доспехов. На груди мишени красовалась острая вмятина, словно кто-то безуспешно пытался вбить в ведро гвоздь. Принесенный мне наконечник был затуплен сантиметра на полтора. Седой довольно улыбался.

— Два миллиметра стали, чо ты хотел. А если он еще бежать будет, то пока твои снайперы в глаз выцелят, уже и до рукопашки дело дойдет. Бесполезная штука, говорю же. То ли дело порох...

Мы продолжили путь. Я, признаться, был поражен продемонстрированной броней. Конечно, для голых дикарей, с которыми мы воевали, лук со стрелами были отличным оружием обороны и мощным психологическим ходом. Но технологии выплавки стали вызывали зависть схожую с чувством, когда встречаешь бывшего троечника одноклассника на бентли.

— А чего ты порохом то так озаботился? У тебя ж противника в броне нет.

— Это правда, — Седой сорвал травинку и задумчиво ее пожевал. — Но кто знает, как оно повернется. Может какая колония взбунтуется лет через пять.

Седой снова умолк, на этот раз казалось на целую минуту.

• Но даже не это главное, — продолжил он размышления, — Один взрыв, и любые враги без боя на колени присядут. Так что порох — это грааль.

— Но ты знаешь как его делать то? Хотя бы направление?

— Я не химик, к сожалению. Знаю, что селитру надо с углем и серой смешивать. А вот как селитру получить — хрен поймешь. Читал, что древние китайцы ее из навоза получали, но как? Я уже два года экспериментирую, различные кучи дерьма складываю, как слоеные пироги. С опилками, с углем, с сырой травой, с листьями. У меня целый полигон для этого. Сектор газа, блин. Подойти невозможно. Вонь за версту. И нихрена пока.

Седой расстроенно замолчал.

— А сера? Ее уже получил?

— Сера… это ерунда. Из ушей Пятницы наковыряю. Можно вообще бессерный порох делать. Селитру бы получить. Тогда лет за двадцать я всю землю матушку захвачу.

Я даже остановился.

— Ты хочешь Землю захватить? Но зачем?!

— А что делать? У тебя какая цель в этой жизни?

— Вообще это долгий разговор… — я даже притормозил, обдумывая услышанное.

— Ничего, потерплю. Нам по твоим словам еще два дня топать. Если ты, конечно, идти не передумал. Чего встал то?

Мы снова пошли на запад. В следующие полчаса я в красках рассказал о своей теории перемещения во времени, известных потенциальных путешественниках и выводе, который заключался в необходимости оставлять развитых потомков после себя. Впервые произнеся свои умозаключения вслух, я еще раз убедился, что концепция просто идеально объясняет появление сверхгениальных ученых и изобретателей

— Да кто угодно! — распалялся я, — Теслу возьми. Он же делал свои приборы без единого чертежа. Как будто сразу знал, что и куда нужно приладить. Передача электричества на расстоянии. Сто лет назад! Это же очевидно, что он был просто обычным инженером например из конца 21 века, — красноречиво приводил я все новые и новые примеры.

Седой молчал и видно разрушительных аргументов у него не было. Обычная язвительность и прямолинейный юморок куда-то делись. Наконец он заговорил.

— Мысль, конечно, очень интересная. Я тебе еще дров в печь подкину. Был такой дяденька. Дарвин. Дедушка того мозгляка, который утверждал, что если коровам отрезать рога, то рано или поздно появятся безрогие буренки. Правда он элегантно обошел объяснением вопрос, почему рождаются необрезанные евреи. Но не в этом суть. Этот дедушка, Эразм Дарвин, абсолютно не боясь палева и завязанных рукавов за спиной, создал клуб таких же умников, где спокойно рассуждал о том, что вселенная произошла из Большого Взрыва, жизнь зародилась в океане, а реактивный двигатель надо делать на водороде. Представляешь? И схему ракеты приложил. 18-й век! Каково, а?

• Брешешь?! — пораженно спросил я.

Седой легонько ткнул меня по затылку

• Не дерзи. Википедию посмотри!

• Да иди ты. Серьезно. Откуда это знаешь?

— Да был у меня один знакомый шизик. На масонах и тайных обществах двинутый. Я ему юридические консультации, а он мне байки вроде этой. Так что почва для твоих доктрин безусловно имеется.

— Ага! Значит..

— Подожди, не тарахти. Хоть логика явно присутствует, но если все, что ты говоришь, обстоит именно так, значит наши действия уже заложены в историю. Только вот что-то я не помню, чтобы крымские папуасы неслись на острие прогресса. Значит или у тебя не получится, или мы пишем историю заново. Если первое, то бросай маяться ерундой. А если последнее — я не хочу упускать шанс стать единственным гомосапиенсом, кто захватил землю.

Пришла моя пора надолго задуматься. Седой был в общем-то прав. Да-Винчи, Тесла и все прочие — они существовали и изменили мир, превратив его в тот, который мы имеем в двадцать первом веке. Мои изменения либо уже учтены либо… Классический временной парадокс. Если я изменяю историю так, что мир будет совсем другим, значит я не появлюсь на свет в 1986-м, и…  не смогу поменять этот мир. Но я появился, и меняю. Значит, я меняю другой мир. Например параллельный. Или...

— Ты не парься, Гномяка, — раздался голос Седого, — в конце концов жизнь это миг, между прошлым и будущим. У нас он получился вот такой прикольный. Прими это и играй свою игру.

— Ты же знаешь, я во всем смысл ищу.

— Не ищи. Пути к счастью нет. Путь — и есть счастье. Давай, кстати, укусим чего-нибудь, — Седой коротко присвистнул, и его бойцы шустро принялись готовить полянку.