Лучшая рецензия на "Игра на понижение"

Dmitry Peil

Очередная производственная драма про кризис 2008 года несколько отличается от других фильмов на аналогичную тему. “Предел риска” и другие фильмы рассказывали в основном о крахе нескольких банков глазами сотрудников самих банков. Персонажи были картонными, зато события описывались весьма бодро и романтично. Запредельная романтизация профессии финансиста представлена в “Wolf of Wall Street”, где романтика доведена до гротеска и жесткой самопародии. Разумеется, это имеет такое же отношение к реальности

В Big Short рассказывается история разных людей, а не сделок. С одной стороны мы видим лощеных assholes из инвестиционных банков первого круга, с другой мы видим парней из хедж-фондов. Парни из хедж-фондов неформатны для работы в системе, поэтому работают в своих маленьких группах, даже если под крылом большых банков.

Ярких образов в фильме достаточно. Нельзя сказать, что в инвестбанках сплошные унылые клерки, а трейдеры хедж-фондов сплошь финансовые панки. Линия водораздела проходит по другому признаку — по экологичности отношения к тому, чем занимаешься.

Большинство сэйлзов банков парят фуфло ради денег и денег очень хороших. “Удивительно, что они во всем признались. Они не признались, они этим гордятся,” — фраза о продавцах сабпрайм-закладных. Потоки бабла, сделанного на, как сэйлзы считают, лохах обеспечивает всю атрибутику красивой жизни: тряпки, цацки, чики, попсовое музло и прочее. Улыбчивый управляющий директор в дорогом индпошиве не скрывает своего снисходительного отношения к Марку Боуму из небольшого хедж-фонда. Татуированного работягу с его семьей вся финансовая система считает баранами, которых надо стричь и стричь.

Другая группа — оппортунисты и антагонисты из хежд-фондов. Один из самых ярких — персонаж Бреда Питта. Бывший трейдер, сделавший свои миллионы и ушедший на пенсию в леса Колорадо подальше от неэкологичных бизнесов и людей. Нет ГМО продуктам, нет биржевой торговле, которую он, кстати, прекрасно знает и умеет делать, что было видно по сцене продажи свопов в деревенском ресторане. Казалось бы экс-трейдер, одержимый теорией заговора, чистая выдумка режиссера, однако я лично помню пару подобных персонажей в Калифорнии.

Оппортунисты и антагонисты выявили искажения в финансовой системе, сделали ставки на обвал. Дальше началось нечто — цены не менялись фактически из-за заговора инвестбанков, эмитировавших финансовые продукты для хедж-фондов. Нервное напряжение и без того не самых флегматичных людей органично озвучивается рок-музыкой. Да, именно так — попса в сценах с инвестбанкирами, рок-музыка в сценах с трейдерами хедж-фондов. Нервное напряжение Доктора Бьюрри показана как через актерскую игру, так и через музыкальное сопровождение — heavy metal. Треки подобраны режиссером неслучайно: Metallica “Master of Puppets” — жесткий калифорнийский вариант “Лица стёрты краски тусклы…”, «Eye of The Beholder” с риторическими вопросами и мощную вещь “By Demons Be Driven” by Pantera в сцене с игрой на ударной установке. Названия и тексты композиций усиливают слова главных героев.

Да, за кризис всегда платят простые люди. Работяга с двумя детьми, учителя, врачи и т.д… В России валютные ипотечники, которым теперь все тыкают в морду, что надо было читать мелкий шрифт договоров. А ведь фокус несколько сложнее, чем кажется.

Финансовая система — как команды карточных катал, на южных пляжах обувающих лохов в “сочинку”. Продавец финансового продукта находится в состоянии асимметрии информации по отношению к потребителю. Продавцу по определению известно о финансовом продукте больше, чем он готов раскрывать в конечном итоге. Если бы российским валютным ипотечникам подсовывали не кредитный договор в валюте, а кредитный договор в рублях и отдельно контракт на валютный своп. И чтобы в контакте на своп разъяснялось, что это финансовый дериватив, инвестиции в который связаны с существенными рисками вплоть до неограниченных потерь капитала держателем инструмента. В такой конструкции обычные люди с рублевыми доходами брали бы ипотечные валютные кредиты? Сильно сомневаюсь.

Или более сложно. Если бы Марк Боум понимал, что через Дойчебанк фактически делает ставку против своего собственного банка, как бы он поступил? Опять-таки асимметрия информации.

В целом все финансовые рок-н-ролльщики в фильме оказались в странной ситуации, когда рынок валился, а банки продолжали котировать дериватив, будто ничего не происходит. Разумеется, делалось это в расчете на быстрый отскок, который в итоге и случился, но по дороге финансовая система пожертвовала Золотому Тельцу несколько банков. Даже итоговые суперприбыли не принесли удовлетворения героям.

Финальные титры идут под When the Levee Breaks — Когда рухнет плотина — группы Led Zeppelin. В данном случае это скорее вопрос, чем ответ. Плотина не рухнула, т.к. любой современный финансовый кризис локализует потери в узком сегменте, топит их там, а остальное заливает новой денежной ликвидностью.

Избыток денежной массы надувает новые пузыри: сегодня хай-тек, завтра ипотечные закладные, послезавтра Китай, потом еще что-то. Часть избыточной денежной массы стерилизуется индустрией роскоши и премиальных товаров и услуг. Праздник продолжается.