Почему в 2000 году при цене на нефть 35 долларов доллар стоил 31 рубль?

Интересный момент. Дополнительным фактором роста экономической активности в те годы стала, как ни парадоксально это звучит, невысокая цена на нефть — в девяностые цена на нефть марки Brent оставалась относительно стабильной на уровне около 18 долларов США за баррель. Именно поэтому при отсутствии возможности жить лишь за счет нефтедолларов экономика получила мощный стимул развития. Нефтяная зависимость России, по большому счету, возникла лишь в 2002 году, когда мировые цены на нефть стали практически непрерывно расти, достигнув к 2008 году рубежа в 100 долларов за баррель. И начиная с 2003 года рост экономики страны начал обеспечиваться единственным фактором — ростом мировых цен на энергоносители.

Запомните эти факторы роста реальной экономики: слабое регулирование государством экономических процессов в стране, грамотная политика Центробанка и… низкие цены на нефть на мировом рынке. Мы вернемся к ним чуть позже, когда попытаемся объяснить нынешнюю ситуацию на валютном рынке в России. А пока вспомним интервью Дмитрия Медведева на прошлой неделе, в котором он сообщил представителям СМИ следующее: «Плохо, что наша экономика в такой степени зависит от нефти. Но такова ее структура, и не мы ее формировали: она формировалась лет 60 последних». И поэтому, подытожил премьер, «за пять-десять лет положение кардинально не изменить». Практически то же самое, слово в слово, Медведев говорил и два года назад в интервью немецкой газете «Хандельсблатт». То есть сказанное не случайная оговорка, а реальное видение ситуации человеком, возглавляющим российское правительство.

Начнем с того, что практически в каждой фразе здесь встроена нестыковка. К примеру, шестидесятилетняя «нефтяная зависимость» — это миф. На самом деле СССР «сел на иглу» лишь в 1974 году, после того как 17 октября 1973 года король Саудовской Аравии перестал поставлять нефть на мировой рынок, а ряд арабских государств ввел нефтяное эмбарго на поставки нефти в страны, поддержавшие Израиль в ходе арабо-израильских войн. В итоге цена на нефть сразу взлетела с 3 до 15 долларов за баррель (в нынешних ценах это примерно 40—45 долларов) и с тех пор продолжала расти.

В итоге СССР практически перестал развивать реальный сектор экономики, бросив все силы на разведку и разработку новых месторождений нефти. Если к началу 70-х годов доходы от нефти составляли не более 10% всех поступлений в казну, то к 1984 году они выросли до 55%. Но при этом (очень важный момент!) страна сохранила реальный сектор экономики. Занятная статистика: в 1990 году в РСФСР объем ВВП составлял $ 3 трлн 353 млрд. При этом его структура по отраслям экономики выглядела следующим образом: промышленность — 50,8%, сельское хозяйство — 17,7%, сфера услуг — 31,5%. Для сравнения, ВВП России в 2013 году (в сопоставимых ценах) составил $ 3 трлн 436 млрд, то есть практически не изменился. Но при этом структура экономики претерпела кардинальные изменения. Доля промышленности в ВВП понизилась до 36% (в основном снижение произошло за счет высокотехнологичных производств), вклад сельского хозяйства упал до 4% (именно эта цифра, кстати, объясняет болезненность для страны продуктовых санкций). Зато за прошедшие 23 года стремительно вырос вклад в ВВП сферы услуг — 60%! Рост здесь произошел в основном за счет внедрения интернет-технологий, мобильной связи, а также роста банковских, юридических и нотариальных, рекламных, консалтинговых, маркетинговых, брокерских и прочих услуг. Итог печальный. По заключению Счетной палаты РФ, увеличение доходов бюджета в 2014 году произошло за счет роста нефтегазовых доходов почти на 1 триллион рублей при снижении других видов поступлений почти на 300 млрд руб.

На фоне этой статистики о «тяжелом социалистическом наследии» говорить не очень корректно, поскольку нынешнее правительство не только не попыталось избежать ошибок прошлого, но и значительно усугубило ситуацию, практически разрушив реальный сектор экономики. Кроме того, как мы уже отмечали, Россия в своей новейшей истории начала отожествлять экономику с нефтяной трубой лишь с 2003 года, всего 12 лет назад. Почему же Медведев продолжает говорить о 60 годах зависимости, а также невозможности изменить ситуацию в короткие сроки? Объяснение тут только одно: нынешнее руководство страны, вероятнее всего, ничего менять не собирается.

«Почему?» — вопрос основополагающий, поскольку ответ на него помогает понять, в каком направлении будет развиваться страна. Начнем с того, что нынешнему российскому руководству сильный и самостоятельный бизнес в стране не нужен. Это вовсе не парадокс. Дней десять назад Интернет буквально взорвали ролики с Московского экономического форума, в которых предприниматель Дмитрий Потапенко и директор совхоза имени Ленина Московской области Павел Грудинин буквально «на пальцах» объяснили, что главными врагами российской экономики являются российские чиновники, в итоге предложив нынешним членам правительства добровольно и в полном составе уйти в отставку. А теперь представьте, что таких Потапенко и Грудининых в стране тысячи. И каждый из них пытается защитить свой бизнес от «государственной опеки». Через какое-то время бизнесу станет тесно в нынешних рамках, и он станет требовать, к примеру, пересмотра налоговой политики. Дальше — больше. Бизнес в обязательном порядке начнет добиваться реформы судебной системы, демонтажа экономической вертикали, при которой налоговые поступления из регионов сначала поступают в Москву, чтобы потом те же регионы выпрашивали свою долю у центра, закармливая столицу многомиллионными взятками. Вот, в общем, и все: без экономической вертикали моментально рухнет и главное достижение нынешней власти — вертикаль властная. А отсюда всего один шаг до свободных выборов. А теперь вопрос: что для действующих чиновников более приемлемо — системный кризис, в котором, кстати, можно обвинить всяческих «пиндосов», или реформы, после которых их управленческие таланты окажутся абсолютно невостребованными?