22 ноября 2013, 15:09
Интервью с Константином Бронштейном из Тройки, который чуть не похоронил Кит Финанс на опционах
Константин Бронштейн был руководителем опционного деска и партнером «Тройки Диалог» в возрасте, когда многие только приступают к работе. Проработав в компании семь с половиной лет, покинул «Тройку» после слияния ее со Сбербанком в конце 2012 года. Сейчас торгует на собственные средства, дорабатывая свои модели и стратегию управления будущим фондом. О пути от простого стажера до руководителя деска, о своих достижениях и первых ошибках, о сделках во время кризиса 2008 года и об атмосфере трейдинг-деска г-н Бронштейн рассказал в интервью Financial One.
— Когда у Вас появился интерес к трейдингу?
— О существовании фондового рынка я узнал из трилогии Драйзера («Финансист», «Титан», «Стоик». — Примечание FO), но зацепило меня в 2003 году после прочтения приложения к «Ведомостям» «Путеводитель частного инвестора». В тот же день я скачал демо-терминал «Альфа-Банка».
— Где и как Вы учились?
— В МГУ на факультете вычислительной математики и кибернетики. Учился хорошо, но для красного диплома не хватило пары пятерок, потому что с четвертого курса я уже работал в «Тройке».
— Как Вы туда попали?
— В 2005 году из книжки «Новые лидеры российского бизнеса» я узнал, что Рубен Варданян возглавил банк всего в 23 года. Тогда же увидел на сайте «Тройки», что у них есть программа летних стажировок, и отправил резюме.
— Как проходил набор на стажировку?
— Сначала отбор резюме, деловые игры, потом летние классы и под конец собеседования с главами отделов, которым были нужны стажеры. У меня, кстати, накануне деловых игр пропал кошелек с деньгами, пришлось занимать у подруги, чтобы купить рубашку. Она потом настаивала, что меня взяли благодаря ей (смеется).
— Вы попали стажером на трейдинг-деск?
— Да, в конце летних классов в HR меня спросили, чем бы я хотел заниматься. Я ответил, что хочу в Research, но мне настоятельно посоветовали пройти интервью с главным трейдером по акциям Патриком Дьячински. Английский язык на слух я вообще не воспринимал, и то, что говорил этот незнакомый человек, мне было совершенно непонятно. Я кивал головой и переспрашивал все по три раза. Патрик вышел из себя минут через десять, показал мне на шкаф c буклетами и презентациями и прокричал «Next 2 months you are going to help to do this» («Следующие два месяца ты будешь помогать делать это». — Примечание FO), я от испуга выпалил, что хочу на трейдинг. Дальше нужно было решить задачки. С этим я справился быстро, а чтобы поменьше говорить, писал ответы на бумаге. Это сработало, видимо, и меня взяли. Потом я слышал, что конкурс был большой. Мне очень повезло.
— В чем заключалась стажировка?
— Бегал в Макдональдс в основном, это первое, чему учили стажеров в «Тройке» (смеется). Если серьезно, то ходил по деску и донимал всех вопросами, есть ли у них для меня задания и могу ли я чем‑то помочь. Ставил цены по акциям в Reuters вечером, делал модельки для отдела структурных продуктов, выполнял какие‑то мелкие поручения. У опционного деска было больше всего мониторов, и мне казалось, что это самое сложное и самое интересное направление, которое было на деске в тот момент, я постоянно интересовался, чем они занимаются.
— Какое самое яркое воспоминание из того периода?
— Через пару недель после начала стажировки сижу, копаюсь в каких‑то модельках около восьми вечера, думаю о чем‑то и вдруг слышу крик: «Студент, ты что, глухой?». Потом через несколько секунд — крик: «Студент, твою мать!», и получаю калькулятором по голове от старшего трейдера деска акций. Не сильно, конечно (смеется). Оказывается, на деске звонил телефон, а я должен был пробежать несколько метров и взять трубку со словами: «Тройка, добрый вечер». Урок был выучен навсегда, но друзьям я такие истории в то время не рассказывал — стеснялся.
— Сколько Вам платили на стажировке?
— По живому режете! В 2005 году стажерам платили по $100 в месяц. Этого хватало на электричку, метро и минимально на еду. Основной доход был с «Макдональдса». Тогда трейдер мог дать 1000 рублей, попросить «Биг Мак» с колой, а сдачу я иногда оставлял себе. В итоге с такими «чаевыми» выходило примерно $200–250 в месяц (смеется).
— Что было самым полезным на стажировке?
— На деске главное для стажера — это подслушивать и подсматривать. Меня пару раз в неделю просили ходить за Жаком по деску (Жак Дер Мегредичян, глава трейдинга «Тройки». — Примечание FO), когда он говорил с трейдерами и сейлзами, и записывать их разговоры. Я перепечатывал это и отправлял его ассистентке. Не знаю, читал Жак эти заметки или нет, но для меня это было очень полезно.
— После стажировки Вам предложили постоянную работу?
— Не совсем так. Я очень хотел на опционный деск, но им тогда не нужны были стажеры. Георгий Мирел (глава опционного деска «Тройки». — Примечание FO) сказал, что самое главное для меня — остаться на деске, неважно, в каком отделе. Я летом делал какие- то модельки для структурного деска, который возглавлял Александр Ефимов, и он согласился взять меня на стажировку еще на несколько месяцев.
— В чем заключалась Ваша работа у Ефимова?
— Нас было всего двое — Саша и я. Было два клиентских продукта, которые нужно было запустить: внебиржевые опционы для резидентов и фьючерсы для нерезидентов. Запуск продукта включает в себя настройку систем фронт- и бэк-офиса, документооборот, отладку механизма взаимодействия «клиент —сейлз — трейдер — миддл-офис — бэк-офис». Я полдня проводил в бэк-офисе, сидел вместе с программистами, общался с юристами, писал техзадания и сотни писем в неделю. Мне было всего 19 лет, и я задавал огромное количество глупых вопросов. В итоге мы запустили два продукта за четыре месяца, а по ходу я разобрался со всеми процессами в компании и десках. Мне, стажеру, даже бонус заплатили.
— Как Вы попали на опционный деск?
— Увидел, что ребята каждый вечер вручную выставляют котировки в Bloomberg и Reuters. А это восемь бумаг, семь — девять страйков, четыре срока экспирации, на путы и колы выставлялись биды и офера с волатильностями. Один человек диктовал, другой забивал это в Excel. Все это занимало не меньше часа. Я на выходных написал макрос, связывающий фронт-офисную систему с Bloomberg и Reuters, после чего трейдеры стали уходить домой раньше. Почти сразу после этого меня взяли на позицию middle office на опционный деск.
— Когда Вы провели первую сделку для «Тройки»?
— Уже через несколько месяцев. Георгий Мирел и Давид Саакян (трейдер опционного деска. — Примечание FO) занимались клиентскими операциями и внебиржевыми сделками в Лондоне, а на FORTS-опционы почти не смотрели, из‑за того что в стаканах стояло по 2–3 котировки и объемы для деска были смехотворные. Я видел, что в то время там были чумовые маркетмейкеры, разница с нашей оценкой волатильности достигала 10–15 пунктов. Как только я замечал хоть какой‑то объем — дергал ребят.Потом достал, видимо, и мне поставили торговый терминал, а в июне 2006 года уже предложили должность младшего трейдера.
Трейдинг-деск «Тройки» и первые ошибки
— Какие первые сделки запомнились?
— Я ошибки помню в основном. Первая это известная история, как в сентябре 2006 года я перепутал цену и количество, когда заводил продажу опционов на РТС в FORTS. Мы могли потерять около $4 млн. Вечером из кабинета Жака доносилась ругань и что‑то про харакири. В итоге все развернули без потерь практически, но об этой сделке потом писали газеты. Вторая — примерно через полгода, когда во время паники я купил большой объем РАО «ЕЭС» у спот-трейдера одним лотом.
— Расскажите про второй случай чуть подробнее.
— Рынок валится на 5–7%, у меня большая лонг-гамма в РАО «ЕЭС». Это значит, что на падении я становлюсь шорт и мне нужно покупать. Аккуратно ставлю биды в рынок по $1–2 млн, суммарный шорт был около $30 млн. На споте идет паническая клиентская продажа, трейдер пытается продавать в рынок, упирается в мою заявку, а торговали мы тогда с одного счета. Я снимаю, говорю, что куплю у него, он спрашивает, какой суммарный объем. Я говорю: «Всего надо $30 млн». Не успеваю добавить, что по этой цене беру только $5 млн, как слышу, что он говорит: «Твое!» и отчитывает сделку, после чего давит рынок еще на 0,5–1%. Я почти сразу кричу: «Это всего $30 млн, но по этой цене возьму $5 млн», но меня не совсем вежливо попросили не мешать работать, и были правы. Самые азы работы, но почему‑то во время паники на рынке я допустил идиотскую ошибку. Это стоило мне в итоге около $170 тысяч, просто потому что я тогда еще не знал, как надо отвечать. В институте еще учился на тот момент.
— Как надо было правильно ответить?
далее по ссылке....
fomag.ru/interviews/Odin+iz+samyh+molodyh+rukovoditelej/
Николай Иванов,
Как и предупреждали it инсайдеры в России заблокируют не только Ютуб, но и Вотсап, Майкрософт, Гугл и полностью все западные сервисы.
Вопрос не в том заблокируют или нет. Вопро...
etnos care, в общем неплохо для начала
Arseny Bri, Это реальность, если народонаселение убывает, значит ведется планомерная экономическая политика по сокращению населения, по моему все очевидно, чем занимается враг отечества и его пособ...
Роскомнадзор подтвердил Forbes, что WhatsApp (принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской организацией и запрещена), Skype и еще 10 мессенджеров принудительно внесены в реестр организат...
Nikolai Boiko, Фонд работает деньги капают
Andrea, Конечно
Витя, он все еще выше уровня 1998 года, когда его можно было купить по 6 руб.! :))
PS: C чего банкротство-то? У него выручка по годам постоянно растет — см.финотчет.
А дата-центры — это вооб...
«Маск заявил, что только „Альтернатива для Германии“ спасёт немцев.»
ria.ru/20241220/mask-1990349233.html
Маск то похоже главный агент Кремля.😁
Трампа к власти привёл. Теперь АдГ в Германии прод...
any_to_real,
Утром снежным белые волки
С утренним снегом, как беглые толки
Выбегут в поле, следы разбросают
Набегавшись вволю, бесследно растают
Что вы ищете в выпавшем снеге?
Вам п...
1:19
vovA4546 Приятно, что здесь приятные люди попадаются. Удачи вам от всей души.
учусь в институте — и паралельно просираю бабки на ФРТС
что я делаю не так (
было конечно много и блатных, но это в основном, за крайне редкими исключениями давало преймущество только на старте, если чел работал плохо, никакой блат не спасал потом.
плюс взрывной рост во всей деривативной теме тогда, когда все растет карьеру делать гораздо проще, если мозг и желание работать на месте.
но костя реально уникальный в этом плане случай — другого такого молодого трейдера в крупном банке на опционах и партнера я не помню. опять же обстоятельства сложились, как сложились, он хедом на опционах стал, когда Георигий Мирелл ушел с частью команды в Открытие, на деске осталось 2 человека по сути тогда…
и далеко не все попадает в интервью, даже в черновой вариант:)
Уже достиг финансовой независимости?
А мы только о ней мечтаем!
— Конечно. Постоянно слежу за позиционированием фондов, регулярно читаю около сотни блогов трейдеров и управляющих.
до этого ответа было очень интересно.
всегда было интересно, как в шуме и тесноте крупных контор (или дилингов) можно хоть что-то соображать? ;) мне вот нужна абсолютная тишина и покой. судя по тому, что чел теперь даже окна поклеил, он таки пришел к тому, что тишина — важная вещь
Статью причитал с удовольствием.
пользуясь случаем, выражаю свое недовольство тем, во что превратился F&O. Лет пять назад — это был журнал для трейдеров с нормальными статьями про опционы. Писали в журнал трейдеры, были интервью с известными трейдерами. Теперь пишут журналисты, и пишут ни о чем. Второй Финанс для околорыночной публики
За интервью с Исаевым, Бронштейном и другими интересными людьми очень благодарен. Еще с удовольствием почитал бы интервью с создателем робота Прада.
У Докучаева/Алиева наверное интервью взять невозможно, но если бы Вам это удалось, было бы очень круто
Опцион — неликвидный инструмент с нерыночным ценообразованием, эпической комиссией и мощной конкуренцией лучших умов. Зачем туда лезть?
Пиздеж!!!
биржа в нарушении всех регламентов слила Жаку контакты конрагентов, с которыми потом весьма жостко поговорили
поэтому она в газеты и попала
когда я в металле с теми же кадрами как-то на сотку попал на опционах (баг), меня да, нахер послали. а так есть разные способы выяснить не только через биржу. бывали случаи из-за такого реальных разборок.
сорри, тут ни о каком «этикете» речи не шло
даже если это подставной физик — «этика» Жака тут совсем не в мазу