Как Джим Саймонс создал черный ящик с алго и заработал миллиарды

Джим Саймонс был талантливым математиком и первые 40 лет жизни был типичным ученым. За одним исключением — он очень хотел разбогатеть. Это желание не было типичным для академической среды. Для большинства коллег деньги не были серьезным мотиватором. Их привлекала возможность решать сложные, но очень интересные задачи. А таких задач в математике хоть отбавляй.

“Чем отличается математик от пиццы? Пицца может накормить семью из четырех человек”.

Почему бы острый ум математиков не направить на решение практических задач в торговле на бирже, подумал Саймонс и  в 1978 году открыл свой фонд.

Мечта и цель Саймонса — создание автоматической системы, которая бы торговала без участия человека. Сейчас это называется алгоритмической торговлей, или попросту алго.

В систему загружались исторические данные по ценам. Далее — поиск закономерностей и паттернов. Далее — принятие решения купить или продать. 

В первые годы работы фонда получалось не очень. Модели были сырыми, данных не хватало, мощность компьютеров была ограничена и никакого интернета.  Вместо компьютерных моделей решения часто принимали люди. На новостях, на интуиции, на собственных взглядах на рынок. Но дело все-таки двигалось вперед.

К 1989 году фонд управлял всего 27 миллионами и был одним из сотен фондов. Про Саймонса в мире финансов мало кто слышал. В 1990-м году Саймонс выкупил доли своих учредителей-математиков. Они предполагали, что фонд исчерпал возможности для роста, а риски только выросли. Ведь в целом, рынок стал более эффективным. 

И действительно, метод Саймонса не был чем-то эксклюзивным. Множество конкурентов разорились на похожих идеях. Даже в крупных компаниях создавали отделы с “алгошниками” или “квантами”, но не относились к ним серьезно. Это была скорее дань моде, а не способ сделать большие деньги.  

Единственный серьезный конкурент Саймонса — фонд Эдварда Торпа, тоже талантливого математика. В течение 20 лет он зарабатывал 20% в год, но закрылся после скандала с Майклом Милкеном. По крайней мере,  такова официальная версия.

Но в 90-х и 2000-х фонд Ренессанс показывал стабильно высокие результаты. В Ренессанс продолжали нанимать на работу ученых в сфере математики, физики и даже астрономии, игнорируя экономистов и финансистов. 

Одно из преимуществ Саймонса — он сумел создать атмосферу, при которой коллектив делится идеями и проблемами друг с другом. Как и многие ученые, математики часто закрытые, погруженные в себя интроверты, которым трудно дается общение. “Во время разговора, математик-интроверт смотрит на свои туфли, а математик-экстраверт на туфли собеседника”. 

Кроме того, код алгоритмов был открыт. Все работники имели доступ. Это создавало риск, что работник может скопировать код и уволиться, передать секреты конкуренту.  Но с точки зрения Саймонса, главная мотивация ученых — возможность решать сложные, но интересные задачи. Таких задач в Ренессанс было с избытком. Все в порядке было и с финансами, ключевые работники быстро богатели.

Некоторые факты:

 После краха LTCM алготорговле был нанесен большой ущерб.  Публика осознала, насколько шаткая грань между крупным успехом и полным крахом. Саймонс сделал выводы — при резких изменениях рынка надо быстро уменьшать плечи.

Большая часть сделок  — это дейтрейдинг. В нулевые Ренессанс проводил от 150 тыс до 300 тыс сделок за день.

В конце 90-х Саймонс был заинтригован успехами Берни Мэдоффа, его ровным эквити из года в год. И приводил его как пример идеальной торговли опционами. Какое-то время Ренессанс даже инвестировал в фонд Мэдоффа, но в нулевые вывел из него все деньги. После краха Мэдоффа, SEC провела в Ренессанс масштабную проверку. Они подозревали, что многолетние результаты  Ренессанс — это тоже афера.

В нулевые в Ренессанс нашли Грааль — корзину с опционами. Благодаря тому, что опционы истекали не сразу, доходность по ним можно было считать как по долгосрочной торговле. А это ставка 20%, а не 39.5%. Кроме того, благодаря особенности конструкции этой корзины с опционами, большую часть рисков фонд перекладывал на банки. Один ревизор настолько этим восхитился, что тут же перевел все свои сбережения в Ренессанс. Много лет спустя Ренессанс обвинили в неуплате налога на 6.8 млрд (как раз на разницу между ставками), но к 2019 году дело все еще не разрешилось.

Каждую неделю Саймонс и топы брали три идеи от публичных аналитиков, из прессы, у инфоцыган итд, проводили мозговой штурм и пытались применить на практике. Результат был плачевным, поэтому они бросили это занятие. 

Саймонс курил по 2-3 пачки сигарет в день. Когда его спрашивали, как знаток статистики и математики может так поступать со своим здоровьем, Саймонс отвечал, что у него уникальная генетика и вред минимален. Кстати, Саймонс прожил 86 лет.

В возрасте за 80 лет Саймонс вставал в 6.30 утра, шел в парк, гулял несколько километров и занимался с тренером.

Саймонс вкладывал крупные суммы в спонсирование партии демократов и избирательную кампанию Хиллари Клинтон. Совладелец и ключевой сотрудник Мерсер спонсировал республиканцев и более 20 млн потратил на избирательную кампанию Трампа. 

Среди ученых было много странных людей. Ренессанс называли компаний, где полно “Шелдонов Куперов” (персонаж ученого-эксцентрика из сериала “Теория Большого Взрыва”).

Саймонс всю жизнь стремился реализовать идею — полностью исключить человека из трейдинга. Система моделей работает как черный ящик, выдавая приказы на покупку или продажу. И у него это получилось. Но эти модели не статичны, они постоянно совершенствуются. 

Когда работники теряли веру в алгоритмы, пытались делать сделки на интуиции и новостях (особенно в первые год работы фонда), Саймонс сохранял фокус на алгоритмической торговле. Он верил и твердо знал, что раньше или позже, но все получится. 

Со временем Ренессанс разделился на несколько. Саймонс решил, что каждый фонд будет со  своей оптимальной стратегией, в том числе и по налоговым соображениям. Основной фонд остался с дейтредингом, а еще один — с  долгосрочными стратегиями и с большим капиталом. А еще, для сотрудников открыли специальный фонд Медальон. 

Доходность Медальона с 1988 по 2023 году около  40% годовых.

“Мы правы в 50.75% всех сделок” Джим Саймонс.

Вывод. Довольно долго в финансах господствовала теория эффективного рынка. Два самых главных противоречия этой теории:

1. Инвестор Уоррен Баффет. Его коронка — выбор правильных акций (сток пикинг) и удержание их из года в год.

2. Алго тредейр Джим Саймонс. Его коронка — алгоритмическая торговля на основании неэффективностей рынка. Одни неэффективности существуют минуты, другие часы, а некоторые длятся годами. 

Не смотря на успехи Баффета и Саймонса, обывателю лучше регулярно покупать индексы по текущим ценам. Например, через IB, который все еще работает с россиянами. 

t.me/mosstart