Принято считать, что инвестирование — это снижение потребления сегодня ради увеличения потребления завтра.
Если исходить из этого определения, то первыми инвестициями в истории человечества стали вяленое мясо, сушеная рыба и различные виды солонины. К сожалению, горизонт подобных «вложений» был небольшим — максимальный срок их хранения составлял лишь несколько месяцев.
По мере развития сельского хозяйства у людей появлялось все больше излишков продовольствия, поэтому продуктовое инвестирование приобретало все более широкий размах. В той же Римской Империи существовали общественные склады «horreum», в которых любой гражданин мог хранить свое зерно или другие продукты.
В то время большая часть сбережений принадлежала правящей элите, однако в Средние века ситуация начала стремительно меняться — инвестированием стали заниматься торговцы, ремесленники и даже зажиточные крестьяне.
Представьте себя на месте венецианского купца 16 века — вы живете в богатом портовом городе, в который каждый день прибывают десятки торговых кораблей. Вы бы хотели отправить морскую экспедицию за партией экзотических товаров, но у вас не хватает на это денег… Что же делать?
Решение оказалось довольно простым — подобные предприятия стали оплачиваться в складчину, а этот вид деловой договоренности получил название «commenda»:
«Commenda использовалась для финансирования торгового судоходства — пассивный инвестор мог вложить в нее деньги и получить затем прибыль. При неблагоприятном сценарии он не мог потерять больше, чем вложил — их риск был ограничен».
Чуть позже эти договоренности легли в основу Голландской Ост-Индской компании, которая была основана на Амстердамской фондовой бирже в 1602 году — любой человек мог инвестировать в нее свои деньги и получать прибыль, и для этого не требовалось занимать высокое положение в обществе или иметь какие-то связи.
Но даже получив такие возможностей, люди не очень-то спешили вкладывать свои деньги. В чем же было дело?
Розничный инвестор в прямом смысле слова был мертв — жизнь большинства людей была настолько короткой, что им просто незачем было откладывать деньги на свое будущее. Так в начале 19 века средняя продолжительность жизни составляла всего 29 лет — в таких условиях ни о каком инвестировании не может быть и речи.
Однако в течение следующих 150 лет произошло чудо — появление антибиотиков, всеобщая вакцинация и развитие медицины увеличили продолжительность жизни до 46 лет. В развитых странах этот показатель перевалил за 65 лет, так что забота о будущем стала жизненной необходимостью.
Розничный инвестор наконец родился, но ему оставался еще один шаг до настоящей зрелости — она пришла с изобретением индексных фондов, которые позволили получить широкую диверсификацию при довольно невысокой комиссии за управление.
Сегодня для покупки или продажи акций нам больше не нужно звонить своему брокеру — инвестирование становится все более технологичным, и мобильное приложение заменяет целую брокерскую контору. Ушли в прошлое и различные биржевые листки и буклеты — вся информация теперь есть в интернете, и доступ к ней в 99% случаев совершенно бесплатен.
Что же ожидает нас в будущем? Некоторые эксперты говорят о том, что скоро в моду войдет выборочное индексирование — это покупка пассивных фондов, которые будут составлены конкретно под вас.
Например, вы работаете в Сбере и владеете фондом на индекс Мосбиржи — в случае банковского кризиса вы несете двойные риски: риск потери работы и падение акций банков в вашем портфеле. Поэтому идеальным решением для вас было бы купить фонд на индекс Мосбиржи, в котором нет акций компаний финансового сектора.
Рынок и рыночные инструменты не стоят на месте и постоянно развиваются. А каким вы видите будущее рынка?
*****
Еще больше историй о финансах и рынке вы найдете на канале Финансовый Механизм
Инвестирование, это наличие мира стариков.
Отсюда и надо вдолгую рассчитывать.
Да, медицинские компании будут процветать.
Магазины низких цен, условный магнит, фикс и пятёрка.
Что ещё любят старики? Надо пофантазировать.
Рожают сейчас мало, а жить хотят долго. Появление мира стариков — неизбежно. Среди белых людей, разумеется.