Неэквивалент между городом и деревней

Недоразвитые цивилизации проигрывают развитым. Потому что, когда начинается диалог, сразу включается неэквивалентный обмен. Крестьянин отправляет в город молочко за 10, назад получает бензин для тракторов по 20, и эта цена 20 не оправдывает крестьянских усилий на создание молока, съедает всю маржу. Город говорит так: да, мы любим молочко со сметанкой, но мы не хотим платить за всё это втридорога. Во-первых, продукт легко копируется, низкая цена входа, высокая конкуренция. Во-вторых, мы, город, можем создать условия, когда колхозы/совхозы будут просто обязаны сдавать молоко в закрома родины по заранее известной фиксированной цене. При социализме так и было. Наконец, есть продразверстка. Крестьянин не в состоянии отбить хлеб у города, ему элементарно не хватает стволов; он может только спрятать хлеб, закопать его на дальнем хуторе. Город же всегда ощетинен и стволами, и соответствующими персонажами, склонными к отъёму. Как писал крестьянский поэт Клюев 100 лет назад:

мы — ржаные, толоконные, пестрядинные, запечные
вы ж — чугунные, бетонные, электрические, млечные 

Город эволюционирует, деревня спит. Молочко — это продукт 0-го технико-экономического уклада (когда ещё нет никакого уклада, а есть только коровёнка), нефть — продукт 4го уклада, а искусственный интеллект — 6го. Чем выше уклад по номеру, тем проворнее добавлять стоимость, тем голубее океан (в смысле Ким-Моборн). Наоборот, чем исторически старше уклад, тем дешевле стоимость входа в бизнес, тем океан «алее». Поэтому, когда мозги меняются на нефть, они всегда меняются так, что держатель нефти оказывается в проигрыше, а держатель мозгов — в выигрыше (лучше справляется с добавлением стоимости, которая плавно превращается в ценность и полезность для бизнеса). Пример: когда нефтегазовые холдинги настраивают себе программу SAP, они платят вендору от 5 тыс. руб. за час настройки платформы, плюс-минус. Стандартный же работник предприятия зарабатывает эту же сумму за 2-3 календарных дня, плюс-минус. Цифры могут гулять, но разрыв налицо.

Аналогия «город-деревня» распространяется и на диалог между странами первого мира и странами-колониями. Отсталые дистрикты сдали в Капитолий нефть по 40, обратно получили трактора за 80, причём сами к сырью стоимости не добавили. Зато первый мир добавил стоимость в своём масштабе цен — и отдал в колонии конечный продукт на неэквивалентный обмен. Сейчас первый мир фактически «нагнул» третий мир на сдачу нефтяных излишков в закрома Капитолия, по комфортной цене от 30 до 40 долларов за бочку. Нефть попала в фундаментальную ловушку; снизу её подпирает себестоимость производства, сверху — сжимающийся совокупный мировой спрос. В этой ловушке жижа может болтаться сколь угодно долго, вплоть до новой волны экономического оживления (не скоро поляны травой зарастут). Тут, конечно, есть разные стратегии заработка, но сейчас не об этом.

Рубль РФ, повинуясь нефти, будет долго болтаться в коридоре 71-77, как в проруби цветочек. Россия амбициозна; она говорит миру: «вот сейчас мы вам явим новое слово». А мир отвечает: да идите в жопу со своим новым словом, отдайте жижу по дешевке, и будет с вас. Это — вполне себе колониальная программа для дивных новых времён, Жёлтый проект навсегда. Кстати: Жёлтый проект в колонии — это всегда встройка в глобальный проект Капитолия, фиксация статус кво и вековой отсталости, увековечение неэквивалента. Тут никакие поправки не помогут, никакое обнуление ничьих сроков. Колония остаётся колонией, а Навальный в ней президент или очередное ЧКР © — сути дела не меняет.

Чтобы преодолеть планетарный неэквивалент, России надлежит найти своё необщее выражение лица в новой геоэкономической реальности. Нужен новый модернизационный проект. Красный проект скис. Чёрный проект дискредитирован. Новая национальная идеология — большой знак вопроса; более того, ст. 13 Конституции РФ запрещает такую государственную идеологию иметь.

Передача «В рабочий полдник» подошла к своему логическому завершению. Прослушайте, товарищи, фрагмент из кинофильма «Поколение П» про новую русскую идею.