Рассуждая об Успехах не надо путать "гены" и "бабло"

Наследоваться успех может очень долго, невзирая на строй. Во Флоренции крупнейшие налогоплательщики в наши дни в значительном количестве носят те же фамилии, что и 600 лет назад, в Высокое Возрождение. Это не однофамильцы — это прямые потомки богачей эпохи Медичи.

Английская поговорка «кровь гуще воды» уже в средневековых словарях фигурирует с пометкой «старинная». Лауреат Нобелевской премии мира и генсек ООН Даг Хаммаршельд не только стал в 30 лет секретарем Банка Швеции, но и буквально унаследовал в Шведской академии (которая вручает Нобелевские премии) место своего отца Яльмара, бывшего премьера Швеции.

Список членов Шведской академии еще откровеннее — там поколение за поколением фигурируют одни и те же фамилии, составляющие добрую половину ее членов. И это не ученые и писатели, а политики с родословными, уходящими куда-то в викингскую даль. Жан-Поль Сартр отказался от Нобелевской премии со словами: «В нынешней обстановке Нобелевская премия на деле представляет собой награду, предназначенную для писателей Запада или «мятежников» с Востока» — и его возмущение становится понятно.

Эксперимент с конфетами демонстрирует, что бедные и богатые дети ведут себя абсолютно рационально, если рассматривать их действия через экономическо-финансовую логику. У богатого и бедного разная, как это принято говорить, «цена времени». В ситуации повышенного риска будущий доход теряет свою ценность быстрее, чем в ситуации низкого риска.

Ту же логику можно применить и к наследованию. Элита решает, пустить в свой круг новичка «с улицы» или не пустить, исходя из того, как это изменит ее ресурс (власть, богатство, влияние, славу). И этот выбор тоже рационален.