12 триллионов долларов Ларри Финка(часть 4)

Финк играл на рынках по-крупному, не желая признавать никаких границ, и был готов навязать клиенту любую сделку, лишь бы только First Boston смог обойти Salomon Brothers по итогам квартала. Именно тогда он удостоился звания «большой хобот» — этим эпитетом, который увековечил в своем «Покере лжецов» Майкл Льюис, на Уолл-стрит награждали самых бесцеремонных и нахрапистых трейдеров по облигациям.
Спустя много лет Ларри язвительно прокомментировал эту характеристику, назвав ее проявлением снобизма тех инвестиционных банкиров с Уолл-стрит, которые относились к категории «белых англосаксонских протестантов». Они свысока смотрели на трейдеров еврейского и итальянского происхождения, сумевших преуспеть в сегменте ипотечных облигаций, как выразился Финк, «лишь потому, что во все прочие сферы нас старались не допускать».
Истина, как обычно, лежит где-то посередине. На самом деле его считали искусным мастером рыночной игры, чей интерес к политике и стратегии обеспечивал ему интеллектуальное преимущество над многими конкурентами.

По некоторым оценкам, совокупная прибыль, которую Финк принес в тот период банку First Boston, составила около $1 млрд. Он подготовил и провел ряд знаковых для банка сделок, включая секьюритизацию в 1986 году автокредитов компании GMAC на сумму $4,6 млрд. Его усилия были вознаграждены — он не только заработал хорошие деньги, но и приобрел статус. В частности, Финк стал самым молодым управляющим директором в истории First Boston, а в возрасте 31 года — самым молодым членом правления. Многие считали, что в конечном итоге он возглавит фирму.
А затем, во втором квартале 1986 года, его департамент понес убыток в $100 млн. Трейдеры Финка открыли очень крупные позиции на рынке, исходя из прогнозов своего руководителя о грядущем росте процентных ставок. Когда же вместо этого ставки внезапно упали, в трубу вылетели не только эти позиции, но и соответствующие инструменты их хеджирования. Буквально в одночасье, как говорит сам Финк, он рухнул «из князи в грязи». С ним перестали здороваться в коридорах и вообще фактически подвергли его остракизму.
В финансовых кругах закат карьеры Финка в First Boston до сих пор вспоминают как одно из самых впечатляющих и унизительных «падений» в истории Уолл-стрит.
— Оно было публичным и поистине ужасным, — вспоминает один из крупных финансистов.
Сам Финк настойчиво утверждает, что его никто не увольнял, но на Уолл-стрит существует немало способов избавиться от нежелательной фигуры. Когда весной 1988-го он наконец ушел из First Boston после двух лет пребывания в статусе персоны нон грата, фирма, не удержавшись от прощального плевка вслед, во всеуслышание объявила о том, что Финка фактически заставили уйти. В частности, пресс-секретарь First Boston в интервью «Уолл-стрит Джорнал» заявил: «У него не было возможности долее оставаться на этой работе».
— Для меня эта ситуация была очень болезненной, — вспоминает Финк. — Ко мне относились совершенно не так, как следовало относиться к партнеру. Не проявляли ни малейшего уважения, на которое я вообще-то вправе был рассчитывать. Отношения с коллегами в корне переменились, и справляться со всем этим было очень трудно. В результате я начал терять уверенность в себе. Уходить было по-настоящему тяжело.
— Я любил First Boston, — говорит он. Даже сейчас, через 22 года, Финку явно неприятно вспоминать ту ситуацию; он с такой силой сжимает ручки кресла, что костяшки пальцев белеют от напряжения. По его словам, он растерялся и не знал, что делать дальше. Единственное, что он ощущал вполне отчетливо — что ужасно устал от Уолл-стрит, от того, как там относились к людям, к собственным сотрудникам и клиентам.
Сейчас он утверждает, что подлинная причина понесенных банком First Boston убытков заключалась в том, что никто не мог правильно оценить соответствующие риски. Компьютерные системы были неэффективны, как и программное обеспечение, использовавшееся для контроля основных параметров, таких как динамика процентных ставок.
— Мы построили гигантскую махину, которая делала огромные деньги… до тех пор, пока не сломалась, — говорит Финк. — Мы сами не понимали, почему нам удается делать столько денег. У нас еще не было надежных инструментов, позволяющих правильно оценивать риски. И сегодня я не устаю повторять: состояние портфеля нужно не менее тщательно анализировать даже тогда, когда дела идут отлично, потому что может выясниться, что вы берете на себя неоправданно большие риски.
Пережив опалу в First Boston, Финк ожесточился и поклялся никогда больше не принимать на себя рыночные риски, степень которых ему до конца не ясна. Кроме того, за годы работы в First Boston он осознал, насколько слабо его клиенты (пенсионные фонды, корпорации, федеральные и местные органы власти) представляли себе свои риски. По его словам, когда дело касалось оценки рисков, клиенты почти полностью полагались на фирмы с Уолл-стрит, которые в этом тоже неважно разбирались, о чем ему было хорошо известно из собственного опыта. Поэтому Финк решил создать компанию, которая будет не только инвестировать деньги клиентов, но и эффективно управлять их рисками.

Украдено с сайта          superinvestor.ru