На российском финансовом небосклоне зажглась новая звезда. Андрей Фомин, участник закончившегося вчера конкурса «Лучший частный инвестор» (ЛЧИ), заработал на покупке долларов и евро почти 340 млн рублей, увеличив за 2,5 месяца свой счет в 17 раз. Теперь это имя будет мелькать в публикациях деловых изданий, звучать в радио– и телепередачах и, возможно, даже станет нарицательным. Успех этого трейдера действительно впечатляет. Он в 26 раз превысил предыдущий рекорд конкурса по сумме дохода, установленный еще в 2011 году. Кстати, теперь тот рекорд удалось перебить еще 10 трейдерам, заработавшим от 14 млн до 120 млн рублей. Им помогло то, что в сентябре–декабре на рынке можно было наблюдать сразу несколько сильных трендов: падение индекса РТС, цены нефти и курса рубля. Впрочем, далеко не всякий спекулянт способен поймать тренд и удержаться в нем: из почти 10 тыс. зарегистрированных участников ЛЧИ–2014 прибыль получили менее 2 тыс. А многие пытались спорить с установившейся на рынке тенденцией и понесли потери: максимальный убыток в конкурсе этого года составил почти 47 млн рублей за 3 месяца.
Все эти цифры были бы просто занимательной статистикой, если бы не подчеркивали очевидный факт: в России сейчас не время для инвестиций. Кому придет в голову вкладывать деньги в производственные проекты с рентабельностью 10–15% в год, когда курсы доллара и евро растут на сопоставимую величину ежемесячно? А ведь рост ВВП спекуляциями с чужой валютой не обеспечишь и новые рабочие места не создашь. Финансисты ломают голову, почему Банк России позволяет спекулянтам почти без риска наживаться на падении рубля, лишь изредка пытаясь сломать им игру мелкими интервенциями. Ведь у регулятора достаточно рычагов, чтобы надолго напугать покупателей валюты. Есть версии, что на росте доллара зарабатывают персоны, близкие к правительству, ЦБ или президенту. Или что ЦБ на самом деле давно растратил почти все валютные резервы и не способен на крупные интервенции. А рублевую ликвидность ему ограничить, мол, не разрешают. Пока множатся эти теории, обвал рубля приобретает характер паники. А значит, закончится достаточно скоро.
vc.ru/1059-andrey-fomin-rollad-nasha-tsel-zanyatie-zametnoy-doli-reklamnogo-mediynogo-ryinka
Возможно здесь не он, но очевидно, что не без головы чел.
Саша Пеганов: За последние полгода я огромное количество раз слышал аббревиатуру RTB, но толком так и не понял, что это такое. Вы можете объяснить это так, чтобы это поняла моя условная бабушка?
Андрей Фомин: По сути, это когда бабушки не просто пришли в магазин и купили хлеб по цене, указанной в ценнике, а когда каждая буханка хлеба выставляется на торги и продается той бабушке, которая предложила за нее более высокую цену. А если еще представить, что буханки хлеба могут быть разного состава, то каждая из них будет продана именно той бабушке, которой она больше подойдет по вкусу и бабуля уйдет довольной, а магазин выручит наилучшую цену за каждую из них. Это если очень упрощенно.
Применительно к рынку интернет-рекламы, Real-Time Bidding технология позволила перейти от обезличенной покупки показов на площадках рекламодателями и агентствами к возможности покупать внимание аудитории, более результативно выстраивать рекламное обращение, реализовать аукционное ценообразование. Преимущества технологии для площадок – дополнительная монетизация остаточного трафика.
С технологической точки зрения RTB это такой «XML рекламного рынка», если упрощенно. Единый протокол, упрощающий интеграцию рекламных сервисов. RTB имеет много преимуществ, но для брендовых рекламодателей и премиальных площадок технология в чистом виде продолжает содержать ряд вопросов и опасений, связанных с автоматизированным размещением. Брендам требуется выстроить особые отношения с аудиторией и площадками, а премиальным площадкам – понимать, кто рекламируется в ореоле их качественного контента и исключить потенциальную проблему размещения прямых рекламодателей через RTB.
На зарубежном рынке эти проблемы снимает Private marketplace, напрямую соединяя рекламодателя или его агентство и площадку с качественной аудиторией. Да, при таком подходе требуется дополнительная, пусть и автоматизированная, но коммуникация площадки и рекламодателя. Но это позволяет брендовому рекламодателю получить доступ к своей желаемой аудитории по адекватной цене, выстроить коммуникацию с аудиторией, продолжая выбирать площадки для размещения, а премиальным площадкам — увеличить продажи трафика, не опасаясь сломать канал прямых продаж или рекламируя сомнительных рекламодателей.
Помимо этого в рамках Private marketplace площадка может предлагать рекламодателю особые условия по цене и гарантии трафика, и передавать дополнительные данные о поведении пользователя конкретному рекламодателю под его нужды, не выставляя эти данные на общий аукцион. Это и есть концепция, в которой работает Rollad.
еще один Андрей Фомин по-ходу тоже занятой чел и с бабками, мог совершить так мало сделок.
Андрей Фомин, промоутер, учредитель награды Night Life Award, вручающейся ежегодно лучшим клубам: Если клуб раскрученный, то большую часть доходов он может получать от спонсоров-рекламодателей — в основном от алкогольных и табачных компаний. К примеру, годовой контракт с известным мировым брэндом может принести клубу до $100 тыс. чистой прибыли. Но в целом, если оставить этот вид доходов за скобками, можно сказать, что оборот раскрученного московского клуба составляет $60-100 тыс. в месяц. Норма прибыли здесь достигает 80%, из которых примерно 40% идут на покрытие текущих расходов, включая зарплату, а 60% — в карман владельцам. То есть если, например, оборот клуба составляет $100 тыс., владельцы получат $50 тыс. чистой прибыли. Причем успех предприятия не связан с тем, демократический это клуб или VIP.
www.kommersant.ru/doc/291203
еще один фомин походящий по возрасту и роду деятельности
plus.google.com/108286182114854474118
Больше рыть не стал