Кто и как атакует Транснефть

Сделки хеджирования заключались для минимизации валютных рисков, возникающих по причине наличия валютного долга (китайский кредит на $10 млрд. до 2029 года и выпуск еврооблигаций на $1,05 млрд. с погашением в 2018 году), а также временно свободных денежных средств, номинированных в иностранной валюте, объяснил представитель «Транснефти». Сделки не требовали одобрения госорганов и совершались в рамках политики управления валютными и процентными рисками. Согласно ей возможный убыток от изменений валютного курса не должен превышать ежегодно устанавливаемый правлением компании уровень толерантности, продолжает он. На валютный рынок сделки не могли повлиять, так как «ни сделки хеджирования, ни валютный опцион c барьерным условием не предполагали покупку или продажу компанией каких-либо объемов валюты».

Многие компании используют производственные финансовые инструменты, а из-за ослабления рубля в 2014 году они продемонстрировали убытки от производных финансовых инструментов, говорит директор по инвестициям ИК «Универ» Дмитрий Александров. У «Роснефти» пока этот показатель — 122 млрд. руб., отношение к EBITDA — 11,5%. У «Транснефти» этот показатель — 21,6%, у «Аэрофлота» — 58,1% (убыток — 14,4 млрд. руб.), у «Уралкалия» — 46,9% (47,1 млрд. руб.), у «Еврохима» — 34,9% (29,5 млрд. руб.).

 www.nefttrans.ru/smi/roga-i-kopyta.html