О пике нефти в России

Нефтяное освоение России географически напоминает динамику становления России или сводки с проигрываемой войны — войска отступают с западного фронта, проигрывают одну за другой европейские области и движутся всё дальше в на восток, сопротивление же сохраняется только в самых удалённых частях страны. Только в самых северных и самых восточных областях, там, где самые сложные условия, продолжают существовать последние очаги сопротивления, где ещё может выковаться оружие победы.
Кому-то военная метафора может показаться притянутой за уши, но достаточно вспомнить СССР, для которого тогдашнее снижение мировых цен на фоне пика добычи послужило одним из катализаторов проигрыша в реальном, а не гипотетическом противостоянии.
Исторически, всё смещается с запада на восток

Рассмотрим три региона России — европейскую территорию России (ЕТР), западную сибирь и восточную сибирь с дальним востоком.


1. Все основные месторождения на ЕТР, за исключением самых северных и шельфовых месторождений, прошли свой пик в середине 70 годов — синяя и зелёные линии с тех пор падают.
2. Затем разведка и добыча были перекинуты дальше в тыл — на восток, в Западную Сибирь. Гремело царь-месторождение “Самотлорское” и другие. СССР пал, но записи про оружие предков остались пылиться в архивах университетов и геологических служб. В 2000-х оно было найдено, собрано, подчищено до блеска и использовано во всей мощи.
3. Но сейчас и это оружие начинает сдавать, враг наступает и приходиться уходить ещё дальше на восток, так что ситуация для современной России сейчас напоминает ситуацию позднего СССР, за исключением цен — почти весь прирост добычи обуславливается уже не западной, а восточной сибирью (Красноярский край, Якутия. См. ниже)
 
 

Последние года добыча росла за счёт восточной сибири
Чтобы вникнуть в динамику добычи нефти по всей России стоит взглянуть на динамику регионов. На первый взгляд, всё достаточно оптимистично — мощный рост в восточной сибири и дальнем востоке перекрывает скромное падение западной сибири и в итоге добыча Росси растёт:

Но, к сожалению, если покопаться в деталях уже сейчас картина более пессимистичная.
Падение добычи в 2014
За общим новостным фоном мало кто обратил внимание, но в России случился он, пик нефти.  Случился он в декабре 2013 года, суточная добыча тогда была равна 1451.3 тыс. тонн (10,6 МБ/д) и это было максимальное значение добычи за всю историю РФ. По последним данным, в 2014 году добыча падала 6 из 7 месяцев. Реализовано падение на 2,3% от пика (10,35 МБ/д). Так что объявляю пик нефти РФ официально открытым.

Рационалистический ум сразу возразит, что я просто акцентирую внимание на коротком периоде и к концу года всё вырастет обратно, а если не к концу, так к лету следующего года уж точно. Как я могу знать действительно ли это начало тренда или это только эпизод?
В индустрии месторождения делятся на “гринфилды” (зелёные) и “браунфилды” (коричневые) ну или, по-русски, новые и старые месторождения. Разница у них примерно как у груш — зелёные это растущие свежие груши. На таких месторождениях добыча увеличивается при минимальном бурении, дебиты скважин растут. Коричневые же — это спелые, а потом и переспелые груши. На таких месторождениях без применения принципиально новых технологией добыча стагнирует, а потом и падает. Если и удаётся поднять добычу, то за счёт массивного увлечения бурения, ведь средний дебит новых скважин тоже падает, что означает увеличение себестоимости нефти, снижение EROEI.
Поэтому для понимания прошел ли в России пик нефти или мне просто показалось, стоит посмотреть на то, сколько у нас растёт зелёных груш:

Добыча с гринфилдов
Итак мы видим, что с 2010 года добыча с гринфилдов по России не растёт (уровень в 37-38 млн тонн). Скажу даже больше, гринфилды европейской и западно-сибирской территории России показывают снижение по 3-4 млн тонн в год. Судя по всему, они просто переводятся в разряд браунфилдов, но ничем не заменяются. И только симметричный рост в восточной сибири позволял держать полочку гринфилдовой добычи. И вообще, обеспечивал рост добычи России в последние годы.
Но на самом деле у каждого гринфилда есть имя и фамилия, поэтому мы вполне можем проанализировать вещи в деталях.
Есть вот эта достаточно известная диаграмма годичной давности. Тут показаны все значительные месторождения, которые входили в строй за последние годы и должны войти в ближайшем будущем:

Как видно, последнее существенное месторождение это Ванкорское, по большой части именно за счёт него имеется рост последних 5 лет. Но в 2014 происходит перелом — месторождения, которые раньше наращивали добычу и позволяли расти добыче всей России почти перестают расти:

Вспоминая из диаграммы выше, что прирост восточной сибири был 5,2 млн тонн и именно он обеспечивал рост добычи в России, становится понятна лидирующая роль Ванкора
В общем, вместо ввода +5,9 млн тонн в 2013 году, в 2014 будет около +2,3 млн тонн с отмеченных новых месторождений. Конечно есть и множество других месторождений, но они ситуацию кардинально не меняют. И до 2016-2018 особого роста на востоке уже не будет, поскольку именно тогда начнут вводить новые крупные месторождения (в соответствии с текущими планами). Так что оружие для следующей битвы хоть и куётся, но ведь может и не поспеть.
Вы можете сказать, что есть ещё и на севере много месторождений плюс каспий, а ещё есть огромный старый фонд в Западной Сибири. Мы можем поднапрячься: набурить боковых стволов, применять более серьёзные технологии стимуляции, да в конце концов перейдём на сланцевую нефть. Но есть ещё один серьёзный фактор…
Падение добычи на старых месторождениях
Сегодня основной падающий фонд находится в Ханты-Мансийском АО (90% добычи западной сибири), именно оттуда родом взрывной рост нефтедобычи СССР 1970-х. Ситуация там такова, что ежегодно выпадает из добычи 4,5 млн тонн.

За следующие 6 лет этими темпами выведется около 26 млн тонн. Так как ЕТР пока удаётся стагнировать по добыче, то многое сводится к поединку старого ХМАО и молодой восточной сибири — сможет ли восточная сибирь вводить больше, чем выводит ХМАО? Как мы уже выяснили, до 2013 это удавалось, с 2014 — нет.
Следующая волна ввода месторождений приходится на 2016-2018 и полки у них приходятся на район 2020-го. Это юрубчено-тохомское, Куюмбинское, месторождения ванкорской группы, восточно-мессояхское, среднеботуобинское и другие. Только перечисленное это уже +26,5 млн тонн к 2020 и вроде как проблемы падающего ХМАО можно решить. Но все эти месторождения очень сложные (геологически, инфраструктурно), и чем ближе к вводу в эксплуатацию, тем удлиняются сроки и сокращаются проектные объёмы добычи.
Например, из достаточно свежих новостей, нефтепровод Куюмба-Тайшет который должен наполняться Юрубчено-Тохомским и Куюмбинским гигантами, планировался к 2020 быть заполненным на 14 млн тонн. Потом эти объёмы сократились до 10,5, а теперь составляют 8,5 млн тонн. Только на Юрубчёно-Тохомском уже к 2017 должны были добывать 2,4 млн тонн, а сейчас говорят о 0,8 млн тонн.

Сколько таких изменений ещё будет за 6 лет?
Поэтому, 2020 год это слишком отдалённая перспектива, чтобы утверждать что-то хоть сколько-нибудь достоверно. Ясно одно — следующей волне ввода в теории по силам удержать падение добычи в РФ и даже нарастить. Но как говорится: “В теории нет разницы между теорией и практикой. А на практике есть”.
Так, что в ближайшие два года падение продолжится и будет длиться до следующей волны ввода новых месторождений, намеченной на 2016-2018, и это совсем без учёта факторов мировой политики.
Источник: http://minenergo.gov.ru/activity/oil/  http://minenergo.gov.ru/activity/statistic/
Написано в «Мир вокруг нас«