Нассим Талеб "Черный лебедь" (хаотичные отрывки) пост №6

«Ктонибудь из сотен миллионов потребителей новостей, скорее всего уже купил заинтересовавшие вас бумаги и тем самым поднял цену. Поняв это я полностью отказался от газет и телевизора, что сэкономило мне массу времени (скажем час в день — вполне достаточно чтобы читать около ста дополнительных книг в год а со временем даже больше).
Поначалу это был отличный предлог не следить за скучными буднями делового мира — топорного, унылого, помпезного, жадного, серого, эгоистичного и занудного.

               ГДЕ ВСЕ ПРОИСХОДИТ?

Каким образом человека, мечтавшего стать „философом“ или „исследователем философии истории“, занесло в бизнес-школу, причем в такую как Уортон, мне по сей день неясно.
Там я осознал что не только второстепенный политик в маленькой древней стране (и его философствующий водитель Михаил) не знает, что происходит на свете. В конце концов, люди в маленьких странах и должны не знать что проиисходит. Увидел я вот что: в одной из самых престижных бизнесшкол мира, в самой могущественной в истории человечества стране, топ менеджеры самых влиятельных корпораций рассказывают нам как они зарабатывают деньги, а сами тоже наверно понятия не имеют о том что происходит. На самом деле для меня это „наверно“ граничило с „наверняка“. Я ощущал хребтом бремя эпистемологической самоуверенности рода человеческого. *


*Тогда я осознал что великое преимущество свободного рынка в том и состоит что топ менеджеры компаний и не должны знать что происходит.

Это был период настоящей одержимости. Я начал осознавать что меня будет занимать в жизни: невероятное событие с серьезными последствиями. Концентрация везения вводила в заблуждение не только этих лощеных, заряженных тестостероном менеджеров корпораций, но и очень образованных людей. Понимание этого превратило моего Черного лебедя из проблемы удачливых и неудачливых бизнесменов в проблему знания и науки. Моя идея заключается в том что некоторые научные построения не только бесполезны в реальной жизни (потому что они умаляют роль маловероятных явлений, то есть заставляют нас их игнорировать) но во многих случаях могут еще и порождать Черных лебедей. Это не просто классификационные ошибки изза которых вы завалились на экзамене по орнитологии. Я начал проникаться значимостью своей идеи.

                       С ВРЕМЕННОЙ НАДБАВКОЙ В 8 3/4 ФУНТА

19 октября 1987 года, по истечении четырех лет после окончания Уортона (и  с весовой надбавкой в 8 3/4 фунта), я возвращался домой из офиса инвестиционного банка „Кредит Сюисс Фёрст Бостон“ на Манхэттене к себе в верхний Ист-Сайд. Я шел медленно потому что голова у меня кипела.
              В тот день я стал свидетелем тяжелейшего финансового потрясения: крупнейшего обвала рынков в (современной) истории. Оно было тем более болезненным, что пришлось на время когда мы обрели уверенность в способности всех этих платонизирующих экономистов-краснобаев (с их бесполезными „гауссовыми кривыми“) предотвращать — или хотя бы предсказывать и контролировать кризисы. Обвал даже не был реакцией на какие-то конкретные новости. Накануне ничто не указывало на его вероятность — если бы я напророчил чтото подобное, меня бы сочли ненормальным. „