Масаеси Сон вернулся в Кремниевую долину и опоздал на гонку ИИ. Это не 1-ый раз, когда японский технолог. инвестор упускает горячую новинку
Иллюстрация Масаеси Сона, слишком занятого взглядом в будущее, чтобы видеть то, что находится перед ним, вместо этого он опрокидывает логотип SoftBank.
МАСАЕСИ СОН — человек контрастных превосходных степеней.
В разгар пузыря доткомов в начале 2000 года японский технологический магнат недолгое время был самым богатым человеком в мире, прежде чем потерять 77 миллиардов долларов бумажного богатства, больше, чем кто-либо до него.
В 2021 году SoftBank Group, его телекоммуникационный и программный конгломерат, ставший инвестиционным центром, сообщил о самой большой годовой чистой прибыли в истории Japan Inc, а через год последовал второй по величине убыток.
Его ставка в 20 миллионов долларов в 2000 году на Alibaba, невзрачную онлайн-площадку, которая превратилась в самый мощный в Китае интернет-магазин, считается одной из лучших в анналах венчурного капитала (VC); его более поздняя ставка в 16 миллиардов долларов на WeWork, стартап по аренде офисов с технологическими претензиями, является полной неудачей.
Его называли «гением» и «глупыми деньгами».
Такие резкие повороты судьбы измотали бы кого угодно. А в ноябре 2022 года они измотали даже неутомимого Масу, как называют миллиардера. На телефонном разговоре о доходах тогдашний 65-летний мужчина объявил, что, хотя он останется у власти, будущие обновления о финансах и стратегии SoftBank будет представлять его финансовый директор.
Это было нетипично для гиперактивного сгустка тщеславия, который без иронии сравнивал себя с Наполеоном. И, как и периодические отступления корсиканца, это длилось недолго. В июне воодушевленный Сон рассказал акционерам SoftBank, что все его прошлые ставки были «разминкой перед моей большой мечтой — реализовать искусственный суперинтеллект».
Чтобы разыграть главное представление, 2 октября SoftBank выложил 500 млн долларов за крошечную долю в OpenAI в раунде финансирования на 6,6 млрд долларов, который оценил ведущего мирового производителя моделей генеративного ИИ в 157 млрд долларов.
Ранее Сон вложил аналогичную сумму в Wayve, стартап по производству беспилотных автомобилей,
меньшую сумму в Perplexity, поисковую систему генеративного ИИ, и говорил о привлечении гораздо больших сумм — возможно, 100 млрд долларов — для создания конкурента Nvidia, чемпиона по производству чипов ИИ.
После упоминания ИИ более 500 раз в презентациях о доходах в период с 2017 по 2020 год г-н Сон взялся за дело.
Похоже, он безнадежно опоздал.
Это кажется странным для человека, который склонен заглядывать далеко в будущее.
В возрасте 19 лет он составил 50-летний план по созданию корпоративной империи;
в свои 50 он расширил горизонт до 300 лет.
На протяжении всей его жизни, описанной в «Gambling Man», увлекательной новой биографии Лайонела Барбера, бывшего редактора Financial Times, взгляд вперед часто был предпочтительнее, чем размышления о настоящем. Его самые ранние воспоминания пропитаны запахами свиней, которых его семья выращивала, чтобы свести концы с концами.
Презрение со стороны коренных японцев, в глазах которых этнические корейцы, такие как он, были гражданами второго сорта, сохранялось еще долго после того, как его отец превратил доходы от свинины в процветающий игорный бизнес, который финансировал желание молодого Масы закончить среднюю школу и университет в Калифорнии.
Даже столкновение с угрозой смерти от гепатита в середине 1980-х и два банкротства — во время краха доткомов и финансового кризиса 2007-09 годов — мало что сделали для возвышения настоящего в оценке Сона.
Иногда закоренелый футуризм окупался.
Он рано предупредил его о перспективах программного обеспечения, интернета и смартфонов, каждое из которых принесло ему состояние и, что еще более восхитительно, учитывая дискриминацию, которую пережила его семья, потрясло флегматичный корпоративный истеблишмент Японии.
В этих крупных вещах он был «поразительно прав», говорит Алок Сама, бывший банкир Morgan Stanley, работавший на Сона с 2014 по 2019 год. Однако зацикленность на будущем может затмевать аспекты настоящего, о которых он постоянно спотыкается.
Одной из слепых зон является политика.
Его поглощение Sprint за 22 млрд долларов в 2013 году было основано на слиянии с T-Mobile, другим поставщиком беспроводной связи, которое администрация Обамы заблокировала. Хотя сделка состоялась при Дональде Трампе, Сон назвал свое неверное понимание регуляторов «одной из самых больших ошибок в моей жизни».
Если так, то он не извлек из этого уроков. В 2020-21 годах он попал в затруднительное положение в сфере технологий в Китае, где SoftBank является крупнейшим иностранным венчурным инвестором.
Ставки на такие компании, как Didi, гигант по поиску поездок, упали. Его доля в Alibaba потеряла две трети своей стоимости.
В 2022 году антимонопольные органы заблокировали продажу компании Arm, разработчика микросхем, которую SoftBank купил в 2016 году за 32 млрд долларов, компании Nvidia за 40 млрд долларов.
Разрыв между Китаем и Западом поглощает TikTok и может нанести ущерб оценке его китайской материнской компании ByteDance в размере 230 млрд долларов, в которой SoftBank является акционером.
Америка, куда SoftBank вкладывает большую часть своих инвестиций, может с подозрением отнестись к фирме, которая объединяется с Alat, саудовским предприятием по промышленной автоматизации, которое также имеет связи с занесенным в черный список китайским производителем средств наблюдения.
Сон также невнимателен к прибыльности. Рост, его идея-фикс, это хорошо и здорово. Но бизнесу нужна стабильная прибыль, чтобы быть действующим предприятием, не говоря уже о том, чтобы просуществовать три столетия. В их отсутствие SoftBank полагается на заемные деньги.
Несмотря на то, что в последнее время он выплатил большую часть этой суммы за счет выручки от продажи акций Alibaba и размещения Arm, он по-прежнему занимает 11-е место в мире по уровню задолженности среди нефинансовых компаний и имеет доли в двух из десяти крупнейших компаний, Deutsche Telecom и T-Mobile.
Колеблющаяся цена акций SoftBank, под которые обеспечена часть долга, может означать маржинальные требования всякий раз, когда рынки колеблются. Это связывает руки Сона именно тогда, когда он мог бы скупать акции и стартапы по дешевке.
Проклятие дальновидности.
Вместо этого он часто ошибается в ставках и переплачивает. Фонд Vision Fund SoftBank стоимостью 100 млрд долларов, крупнейший в истории венчурного капитала и набитый деньгами из Персидского залива, отправился за покупками в конце 2010-х, когда оценки стартапов вроде WeWork были особенно завышенными.
В 2019 году компания продала всю свою 5%-ную долю в Nvidia за 3,6 млрд долларов; сегодня она принесла бы 160 млрд долларов.
SoftBank поддержал OpenAI в том же раунде, что и Fidelity, неповоротливый управляющий активами.
«Все вам расскажет», — усмехается ветеран венчурного капитала. Инвесторы SoftBank язвительны по-своему. Его акции торгуются с дисконтом более чем на 50% к чистой стоимости его активов, что подразумевает отсутствие веры в футурологию Сона.
Следить за ногами может быть так же важно, как и любоваться горизонтом.
Еще по теме экономики и технологии:
«Они нашли лазейку». После повышения утильсбора растут поставки в Россию автомобилей из Китая по доверенностям от покупателей
«Все под покровом тайны, тихо, чтобы никто ничего не заподозрил» В VK — массовые сокращения, уволены сотни сотрудников
«ВКонтакте» отключил возможность поиска видео «для взрослых»
«Интернет рано или поздно сломают». Власти решили потратить на изоляцию рунета почти 10 млрд рублей
Пожалуйста, подпишитесь на новый канал "Жизнь Дурова: ЗОЖ, деньги, ИТ" — все самое главное о здоровье, технологиях и деньгах
