Богатство, война и мудрость. Как удержаться на плаву, когда рушатся целые экономики и рынки.
ВидеоОбзор dzen.ru/video/watch/638f4308ef369900c50d9bff
Три причины познакомиться с обзором:
Получить эффективный способ сохранить накопления в неспокойные времена.
Взглянуть на Вторую мировую войну с точки зрения инвестора и экономиста.
Познакомиться с мудростью толпы и понять, когда ей стоит доверять.
8 главных идей обзора.
1. Вы с большей вероятностью получите более качественную оценку от группы разнообразных, независимых, мотивированных людей, чем от эксперта.
2. Во время битвы за Британию, битвы за Москву и сражения при Мидуэе фондовые рынки оказались проницательнее политиков.
3. Диверсифицируйте состояние и по видам активов, и по месту их нахождения.
4. 75% состояния инвестируйте в акции.
Нет акций, которые бы приносили постоянный доход в долгосрочной перспективе.
5. В военное время богатеют только те, кто торгует на черном рынке.
Задача остальных — по возможности сохранить имеющееся.
6. Купите ферму где-нибудь подальше от оживленных мест, но и не в самой глуши.
Рассматривайте ее как укрытие в случае самого плохого сценария.
7. В оккупированной Европе во время Второй мировой войны лучшим активом оказалось золото.
Акции, земля, недвижимость были хороши только в очень долгосрочной перспективе.
8. Самодовольство, особенно если вы богаты, смертельно опасно. Черный лебедь может явиться в любую минуту.
Постарайтесь подготовиться к непредсказуемому.
Когда случается глобальный кризис, первое, что нам хочется сохранить — жизнь.
Второе — средства, чтобы эту жизнь продолжать в каких-то более-менее приемлемых условиях.
И тут возникает вопрос: как в тяжелые времена сохранить свои сбережения или хотя бы их часть, как удержаться на плаву, когда рушатся целые экономики и рынки?
Профессиональный инвестор, экономист и историк Бартон Биггс проанализировал, как ведут себя разные активы во время войны.
Для этого он обратился к опыту военной Европы 1940-х и изучил поведение активов и рынков в разных странах. Его бесценные для нашего сложного выводы — в моем рассказе.
Бартон Биггс — 30 лет работал в Morgan Stanley, где создал с нуля аналитический департамент. Ушел в 68 лет с должности «главного стратега», основал свой хедж-фонд.
На что ориентироваться в кризисе.
К так называемой мудрости толпы принято относиться иронически, а оценкам экспертов, наоборот, уделять пристальное внимание.
Похоже, как минимум в кризисные времена, все обстоит ровно наоборот.
Исследования показывают, что в долгосрочной перспективе эксперты оказываются правы реже, чем обезьяны, которые вытаскивают листки с предсказаниями событий.
чем более информирован эксперт, тем вероятнее, что он окажется заложником любимых концепций, в соответствии с которыми будет трактовать факты.
история военной Европы показывает, что фондовый рынок во время глобального кризиса имеет предсказательную силу.
Вместо того чтобы следовать за событиями, как это привычно происходит в мирные годы, коллективное мнение сигнализирует о том, как будет разворачиваться театр военных действий.
Механизм коллективного мнения работает не только на войне.
Оно способно дать более точные ответы и на вопросы, не связанные с прогнозированием, но требующие точных знаний и эрудиции.
Например, какой процент всех аэропортов мира приходится на США?
Отвечая на этот вопрос в одиночку, человек с большой вероятностью промахнется.
А средний ответ в соцсетях будет близок к истине (правильно — 32%).
Но чтобы коллективное мнение сработало, нужно соблюсти несколько условий:
1) респонденты должны быть максимально разнообразными по статусу, уровню образования и т. п.;
2) они не должны обсуждать решение между собой;
3) у этих людей должен быть веский стимул не ошибиться.
Как ведут себя в военных условиях разные группы активов?
Спойлер: по-разному, во время войны не существует «безопасных гаваней».
Но — и это важно — есть тенденции, которые можно и нужно учитывать, чтобы пройти кризис с наименьшими потерями:
• давать в долг кому-либо, включая государства, опасно;
• акции в фондах рано или поздно вырастут;
• запас наличных обязателен;
• клочок земли поможет не умереть с голоду;
• золото и crazy cash вроде дорогих часов плохо мажутся на хлеб, но могут быть использованы в сделке, предметом которой является ваша жизнь.
А теперь — подробности.
Захватив к 1940 году запад и север Европы, Гитлер поначалу с Британией воевать не желал: английская армия с континента эвакуировалась и фюреру не мешала, англосаксы, согласно расовым законам Германии, почти арийцы.
Но англичане интересы стран «оси» признавать не хотели.
Мягкого Чемберлена на посту премьера в мае 1940 года сменил Черчилль, ненавидевший Гитлера.
Новый глава страны пообещал защищать остров «чего бы это ни стоило», и теперь Британия в одиночку противостояла всему Третьему рейху.
Тогда Гитлер утверждает план нападения на врага — с моря.
Операция «Морской лев» должна начаться осенью 1940-го.
Но сначала нужно добиться господства в небе, и с июля германские бомбардировщики бомбят британские военные базы, аэродромы, авиазаводы.
В августе бомбы падают на Лондон.
Британцы тут же наносят ответный авиаудар по Берлину, при этом промышленность удваивает выпуск самолетов и зенитных орудий.
Начинается битва за Британию.
Британский фондовый рынок, конечно, обрушивается. К тому же правительство заставляет граждан продавать американские ценные бумаги — на вырученные доллары покупаются боеприпасы.
В июне 1940-го фондовый рынок падает до минимума, которого достигал прежде только в 1932 году, во время самых мрачных дней Великой депрессии.
Достижение низшей точки торгов совпадает с июньскими событиями в Дюнкерке — экстренной эвакуацией 338 тысяч солдат из окруженного немцами французского порта.
Но после Дюнкерка рынок начинает расти.
Это весьма странно.
Ничто вокруг не намекает на триумф, эвакуация войск из Дюнкерка национальной победой не считается, бомбардировки продолжились.
Гитлер откажется от высадки в Британии только в январе 1941-го.
Позднее Черчилль признавался, что больше всего он беспокоился за судьбу страны в августе 1940-го, но минимумы на фондовом рынке случились в июне.
Нервы британских инвесторов оказались крепче?
Интересно, что берлинский рынок отреагировал на Дюнкерк падением.
Газеты писали:
«Берлинская биржа падает из-за недостатка оптимизма».
Это тоже странно, поскольку в 1940 году операция в Дюнкерке выглядела как несомненный успех Германии. На самом деле, «выпустив» англичан из Дюнкерка, Гитлер допустил огромную ошибку.
Может, надеялся заключить потом мир с англичанами, считая главным врагом СССР?
Но Гитлер позволил англичанам уйти, Британия выстояла под бомбежками, и Восточный фронт пришлось открывать при незакрытом Западном.
Рынок США.
Американский фондовый рынок не прекращал падение еще целый год — страна вступила в войну, инвесторы беспокоились.
В мае 1942-го рынок достиг векового минимума.
Взлет начался сразу после победы американцев при Мидуэе — еще один пример мудрости рынков, будто почувствовавших поворотную точку в войне на Тихом океане.
В самом деле, в первые дни июня неподалеку от атолла Мидуэй решилась судьба японской армии.
Лишившись четырех тяжелых авианосцев, 256 самолетов и лучших пилотов, она навсегда потеряла инициативу и была вынуждена перейти к обороне.
Между тем успех США был неочевиден: американский флот уступал японскому. В официальных сообщениях Мидуэй сначала не был представлен как победа.
Но рынок стал неочевидным.
Этот рост продолжался четыре года и достиг пика в мае 1946 года.
К 1945-му акции крупных компаний выросли на 36,4%, акции малых — на 73,6 % (бизнес обоснованно надеялся на новые военные заказы).
В течение 10 лет, с 1930 по 1940 год, американские акции фактически имели отрицательный номинальный доход, но реальная доходность росла на 1,9% годовых.
После войны многие инвесторы боялись, что без военных заказов экономика стагнирует, вернувшись к депрессии 1930-х.
Акциям предпочитали гособлигации.
Но мрачные прогнозы не оправдались:
к концу 1940-х американские акции продолжили подъем, который продлится почти 20 лет.
Те, кто предпочел их облигациям, выиграли в долгосрочной перспективе — увы, таких среди крупных игроков было немного.
Судьба богатства во Вторую мировую войну.
Богатство в странах «оси» Германия.
Германия первой половины XX века — худшее место на Земле для тех, кто хотел сохранить и приумножить богатство.
Силой, запустившей многолетний кризис, стала Первая мировая война.
В 1914 году Германия была процветающей страной с крепкой валютой и сильной армией.
В том, что страна выиграет наступившую войну, не сомневался никто.
Кроме фондового рынка — он с января 1914-го падал камнем, в конце года биржа и вовсе закрылась.
Дальнейшее известно:
военные неудачи, позорное перемирие, непосильные репарации, гиперинфляция, миллионы безработных.
Обнищавшие граждане были озлоблены.
Идеальная обстановка для того, чтобы к власти пришли популисты.
Это произошло в 1933 году: лидер нацистской партии Гитлер стал канцлером Германии.
«На самом деле, — сказал он немцам, — наша родина войну почти выиграла, однако подвели левые и евреи».
Идея была принята обществом с воодушевлением.
С приходом к власти Гитлера акции стали расти в цене — инвесторы почувствовали новую стабильность.
Она и вправду настала:
с 1932 по 1936 год безработица сократилась с 6 млн человек до миллиона, промышленность выросла на невероятные 102%.
В 1938 году немецкая экономика была второй в мире — после США.
К началу осени 1941 года, в Германию хлынуло богатство из оккупированных стран, акции взлетели, в реальном выражении превзойдя максимумы 1910 года.
Акции достигли пика как раз в тот момент, когда немецкие офицеры разглядывали в бинокли кремлевские башни — осенью 1941 года, накануне битвы за Москву.
Потом они только падали, хотя в 1942 году страны «оси» одержали несколько побед.
Спустя много лет экономисты скажут:
экономика Германии в 1941 году была не так уж сильна, не хватало стали и нефти, сам Гитлер понимал, что долгая война на истощение ему не по силам (отсюда тактика блицкрига).
Как бы то ни было, битва за Москву стала ключевым моментом войны.
И поведение фондового рынка откликнулось на это предчувствие.
Что нужно было делать обеспеченному человеку в нацистской Германии?
Если он был евреем — бежать как можно раньше.
Гитлер был вполне последователен в своей ненависти к евреям, а в 1937 году объявил политику «ариизации» — все крупные коммерческие предприятия в стране переходили в руки немцев.
Политики всячески поощряли немцев покупать еврейские компании с любой скидкой: если еврейский предприниматель продавал бизнес за полцены, это было большой удачей для него.
Если вы были немцем, но жили в Восточной Германии, ваши дома и земля в конце концов оказались занятыми победителями, но важно, какой именно страны.
Если дом был занят американцами или британцами, после войны вы могли претендовать на право собственности (к 1947 году цены на немецкую землю даже выросли).
В землях, ставших советской зоной оккупации, стоимость земель восстановилась только после падения Берлинской стены.
Если у вас оставались драгоценности, в самые тяжелые дни их можно было обменять на еду и лекарства.
То же самое с антиквариатом.
экономист Джон Кейнс во время миссии в Париж весной 1940 года купил две картины Сезанна и две Делакруа:
за последующие 40 лет они подорожали в 40 раз.
Разумеется, гиперинфляция, война и оккупация «съели» многие состояния.
Одна из самых примечательных историй — история сталелитейного магната Фрица Тиссена, который в 1930-е был богатейшим человеком в Германии.
Он поддерживал Гитлера огромными деньгами и полагал, что тем самым обеспечил себе покой.
Но, в 1938 году нацисты национализировали его компанию: мол, того требует чрезвычайное положение в стране.
Тиссен отомстил, сам того не желая.
В 1938 году он проболтался английскому бизнесмену о том, что на его заводе под Берлином изготовлены сотни единиц великолепной шифровальной машины «Энигма», но он, Тиссен, так и не получил от проклятых нацистов справедливой компенсации.
Расшифровка кода «Энигмы» математическим гением Аланом Тьюрингом стала ценнейшим вкладом в дело победы над нацизмом.
После поражения под Сталинградом нацистское правительство ввело жесткий контроль над ценами на акции.
Если немцы желали легально продать акции, они должны были предварительно предложить их Рейхсбанку, который покупал их по ценам 1941 года в обмен на гособлигации — не самое соблазнительное предложение, особенно после того, как цены на облигации рухнули.
Незарегистрированные продажи акций происходили нечасто и по сильно сниженным ценам.
Именно после Сталинграда нацистское руководство стало переводить деньги в Цюрих и Мадрид — украинские поместья превратились в очень сомнительные активы.
Немецкая экономика все больше превращалась в бартерную.
В 1943 году самой ходовой валютой в Германии были еда и уголь.
А после войны?
Представим себя на месте немецкого инвестора в 1950 году.
Наш портфель акций упал по сравнению с его покупательной способностью в 1900 году на 1,8% в год: 100 марок превратились в 40.
Облигации снижались на 7,8% в год: это 90% потери стоимости с 1900 года.
Курс марки упал на 96% по отношению к доллару.
Ни сохранить, ни приумножить богатство не удалось.
Однако с 1950 года акции Германии росли более чем в 10 раз в течение следующих 10 лет, увеличиваясь на 24,6% в год в реальном выражении.
Множество старых немецких компаний вроде Siemens пережили войну и в 1960-е процветали.
В конце 1940-х и 1950 е было создано множество новых предприятий, сделавших многих немцев если не богатыми, то обеспеченными.
С 1950 по 2000 год реальная годовая доходность немецких акций составляла 9,1%, а марка по отношению к доллару выросла на 50%.
Италия.
Италия в начале 1930-х — бедная страна с высокой инфляцией.
Обещания Муссолини не слишком вдохновляли инвесторов.
Хотя итальянские акции в номинальном выражении росли с 1939 по 1947 год, инфляция росла так же быстро.
Летом 1941 года фондовый рынок рос, в 1942 году замер, а в июле 1943 года рухнул — союзники вторглись на Сицилию, и стало понятно, что судьба Италии решена.
К концу войны страна и вовсе погрузилась в хаос.
Финансовые активы были фактически уничтожены.
Цены на акции пошли в рост только после 1945 года.
К концу 1950-х они ежегодно дорожали на 11,8% в номинальном выражении, хотя в реальном цены почти не изменились.
Словом, сохранить богатство в военной Италии было негде. Исключение — те, кто торговал на черном рынке или владел землей.
Еще выиграла мафия: ее спасла война.
Муссолини всячески преследовал мафиози, выдавливая их из бизнеса. Вторжение союзников в Италию позволило кланам коза ностра вздохнуть свободнее.
Доны мафии втерлись в доверие к американцам и к 1945 году взяли под контроль местные органы власти и черный рынок.
Япония.
В первой половине 1942 года, когда страна в Юго-Восточной Азии одерживала одну победу за другой, фондовый рынок взлетел.
Войне нужны деньги, и правительство придумало, как их добыть за счет повышения цен на акции.
Министерство финансов поощряло крупных брокеров создавать и затем продавать населению инвестиционные трасты.
В 1942–1943 годах рынок рос, но потом инфляция взяла свое: правительство печатало все больше денег и облигаций для финансирования войны.
После капитуляции в 1945 году фондовые рынки Токио и Осаки были закрыты.
С 1944 по 1946 год ВВП страны упал на 46%.
Послевоенная экономика Японии многому обязана Дугласу Макартуру, командующему оккупационными войсками. Его реформы были либеральными и капиталистическими.
Он способствовал перераспределению капитала между классами:
распорядился, чтобы вся земля, принадлежавшая частным владельцам, была продана правительству по заранее установленной цене, а потом продавал небольшие участки крестьянам в долг.
11 самых богатых семей Японии обязали обменять большую часть своих акций на государственные облигации, которые не подлежали перепродаже в течение 10 лет.
Были введены дифференцированные налоги на доходы, увеличен налог на наследство.
Все это заложило фундамент будущего процветания страны.
Ключевым моментом было принятие японцами оккупационных войск.
Макартур отказался отдавать под суд императора Хирохито, настояв на том, чтобы тот остался главой государства.
Это очень расположило японский народ к американцам.
В течение всего XX века, несмотря на все катаклизмы, японские акции обеспечили годовую реальную доходность в размере 4,6%.
Правда, с 1943 по 1947 год цены на акции сначала контролировались государством, а затем рынок вообще исчез, акции продать было нельзя.
Однако в такие смутные времена ничего, кроме золота и драгоценностей, не проходит тест на ликвидность.
Не вышло бы заработать и на сельскохозяйственной земле, которую Макартур заставил продать правительству.
А вот с коммерческими, промышленными и жилыми землями, особенно в Токио и Осаке, другая история.
После войны они не были выкуплены правительством и взлетели в цене.
Но вряд ли кто-то мог предположить это в военные годы...
Богатство в странах, оккупированных Германией:
Нидерланды.
Амстердамская биржа была одной из самых старых и уважаемых, ее индекс рос с конца 1930-х до весны 1940-го.
Голландцы были на стороне Германии в Первой мировой войне и потому думали, что Вторая мировая обойдет их стороной.
Однако 10 мая 1940 года вермахт вторгся в страну, и через четыре дня Нидерланды капитулировали.
Многие семьи в годы оккупации смогли сохранить дома, землю и даже небольшие предприятия — если не были евреями или «врагами народа».
Лучшей валютой, особенно в последние годы войны, в Нидерландах были опять-таки не акции, а еда.
Правда, в 1946-м, после открытия фондового рынка, голландские гособлигации с их небольшим доходом были не самым худшим вариантом по сравнению с бумагами других оккупированных стран.
Дания и Бельгия.
В Дании условия капитуляции были сравнительно мягкими.
Фондовый рынок был закрыт всего на два месяца в 1940 году, после открытия акции не потеряли покупательную способность и в 1950 году в реальном выражении были примерно на том же уровне, что и в 1930-м.
Впрочем, это не отменяло черного рынка еды и лекарств.
Брюссельский рынок в годы оккупации оставался неизменным в номинальном выражении, но неуклонно снижался в реальном: нестабильные акции не слишком способствовали увеличению богатства.
Франция.
Экономика Франции 1930-х — это очень медленный рост и безработица.
Немецкие офицеры в 1940 году были поражены, увидев французские фермы, чье оснащение устарело на полвека.
Французские настроения были сродни немецким: стране нужна твердая рука.
Гитлер казался многим неплохим вариантом.
Поначалу германское правительство будто пошло на уступки:
пусть французские работодатели сами управляют своими компаниями.
Осенью 1940 года французские компании получили от Германии, как казалось, выгодные заказы на товары тяжелой промышленности.
Однако Гитлер желал не сотрудничать с Францией, а грабить ее.
Был принят закон о принудительном труде, и 600 тысяч французов отправились на работы в Германию.
Продовольствие стало дефицитным:
к 1942 году страна голодала.
Еще можно было продавать акции и снимать деньги в банках, но скоро немцы запретили и это.
Фондовый рынок в реальном выражении достиг пика в конце 1942 года, но после Сталинграда стал неудержимо падать (вообще говоря, в 1938–1945 годах акции росли лишь в номинальном выражении, в реальном же выражении падали).
В 1944-м ценились лишь еда и теплая одежда, богатели одни дельцы черного рынка.
Впрочем, те, кто в 1940-м владел фермерскими угодьями, недвижимостью и предприятиями, а также имел золото, остался состоятельным человеком и в 1950-м (эти активы за десятилетие сильно выросли и в номинальном, и в реальном выражении).
К тому же, несмотря на мировое презрение к режиму Виши, большинство сотрудничавших с немцами крупных предпринимателей не были наказаны.
Учитывая все обстоятельства, в оккупированной Европе во время Второй мировой войны лучшим активом, сохраняющим богатство и поддерживающим некоторую ликвидность, оказалось золото.
Акции, земля, недвижимость и бизнес были хороши только в очень долгосрочной перспективе, причем без всяких гарантий.
Как сохранить богатство, когда мир рушится.
Каков же самый надежный способ сохранения и приумножения богатства во время мирового кризиса?
Вот что надо сделать, чтобы максимально обезопасить себя и свои деньги.
1. Диверсифицируйте состояние и по видам активов, и по месту их нахождения.
Диверсификация — краеугольный камень инвестирования разумного человека.
• Акции. 75% своего состояния следует инвестировать в акции: опыт показывает, что это самый надежный способ сохранения богатства.
Даже у стран-неудачниц вроде Германии и Италии годовая реальная доходность акций за целое столетие составила 4,2%: вполне приемлемо.
Не гонитесь за краткосрочными колебаниями рынка — стремитесь к устойчивому росту покупательной способности.
Тут сгодится и самый простой индексный фонд.
Самые верные проценты — это 5–10%, а никак не 50–60%.
Нет акций, которые приносили бы постоянный доход в долгосрочной перспективе, потому что ни одна компания никогда не имела вечного конкурентного преимущества.
Да и продолжительность этих преимуществ все короче: мир ускоряется, темпы изменений растут.
В 1917 году Forbes опубликовал список 100 крупнейших американских компаний.
В 1987 году журналисты пересмотрели его: оказалось, 61 компания уже прекратила свое существование, из оставшихся 21 компания еще действовала, но была далеко не в первой сотне.
• Земля.
Купите дом, ферму где-нибудь подальше от оживленных мест, но и не в самой глуши.
Создайте достаточный запас лекарств, консервов, одежды, семян, удобрений.
Рассматривайте это место как укрытие в случае самого плохого сценария.
В случае если деньги обесценятся, а цивилизация начнет рушиться, у вас по крайней мере будет земля, на которой можно выращивать пропитание.
Напротив, недвижимость в городах — рискованное вложение: она может быть разбомблена или занята оккупантами.
• Золото, антиквариат.
Золото и ювелирные изделия хороши для защиты небольшого капитала.
В крайнем случае они обмениваются на еду.
Один натюрморт Сезанна может стоить целое состояние в мирные годы, но это очень уязвимый актив:
его легко украсть и трудно спрятать, а в худшие дни его стоимость может равняться буханке хлеба.
• Облигации.
Даже в странах, которые после войны сохранили экономику, доходность облигаций была ниже акций.
Правда, у них было все в порядке с ликвидностью.
Рынки ценных бумаг с фиксированным доходом оставались относительно ликвидными в Лондоне и Нью-Йорке на протяжении всей войны.
Но есть и еще один риск — долг в условиях гиперинфляции может превратиться в пустое место, а потому бонды в любых валютах — сомнительное вложение.
2. Не будьте самодовольными, особенно если вы богаты.
Самодовольство — смертельная опасность!
Потерять состояние очень легко — гораздо легче, чем обычно представляют.
Если вы сколотили серьезный капитал, заранее выведите деньги из страны (и сами имейте план побега).
Помните про богатых немецких евреев, которые в 1930-е полагали, что рейх не сможет без них обойтись.
Если перевод денег в зарубежные активы кажется очень невыгодным сегодня, помните про непредсказуемое завтра.
Русские олигархи прославились тем, что в 2000-е активно скупали недвижимость в Лондоне и на юге Франции.
Они прекрасно знали, что переплачивают, но мотивацией была не сама недвижимость, а диверсификация активов.
Как сказал один из таких покупателей: «Я очень надеюсь, что делаю плохую покупку».
3. Будьте готовы к черным лебедям, насколько это возможно.
Черный лебедь — невероятное событие, которого никто не мог предвидеть и которое имеет огромные последствия для мира.
Перл-Харбор, распад Советского Союза, 11 сентября 2001 года — типичные черные лебеди.
Это переломные точки истории.
Угадать их невозможно.
Единственное, что можно сказать про будущего черного лебедя: он точно не будет похож на предыдущего.
И все-таки к их появлению можно готовиться.
Следите за коллективными настроениями фондового рынка — он знает больше, чем кажется.
Коллективный разум не безупречен, он не дает безусловных гарантий, но заслуживает большего доверия, нежели эксперты и журналисты.
Так говорит история.
Поддержать канал: https://boosty.to/kolesnikov
Telegram https://t.me/kudaidem2
Rutube https://rutube.ru/channel/4169818/
Zen https://zen.yandex.ru/id/6228a9bdb2ff024222e4cab2
Youtube https://www.youtube.com/channel/UCrTyPO-n1ccPnf2mjMsUaJA
Подпишитесь — будем на связи и в курсе происходящего.
