Мозг и любопытство. Мозг и Страх. Часть 2 книги: "Мозг и его потребности. От питания до признания"

Мозг и любопытство. Мозг и Страх. Часть 2 книги: «Мозг и его потребности. От питания до признания» 
Электронная книга https://t.me/kudaidem/1414

Любопытство — одна из самых главных программ, вставленных в человеческий мозг. Для нашего мозга новая информация — это отдельный источник положительных эмоций.

Потребность в новизне может возникать, когда мозг почему-то решил, что не хватает информации, чтобы, например, удовлетворить пищевую  или половую потребность. Вот тогда поиск новых возможностей будет предварительным этапом для удовлетворения потребностей, связанных с выживанием, размножением, питанием.

В нервной системе возникает некое внутреннее состояние, которое и запускает поведение, направленное на поиск новых стимулов. Такое поведение мы называем проявлением любопытства.

Исследовательское поведение — очень яркий пример программ саморазвития. Биологически это означает, что чем больше знаний об окружающем мире имеет мозг, тем адекватней и точнее его поведение.

Программы, связанные с любопытством у животных, можно разделить на три уровня.

Первый уровень (самый древний) обеспечивает ориентировочный рефлекс. Это любопытство в его самой простой форме.

Второй уровень — поисковое поведение. Это активное поведение в условиях неопределенности, когда организм исследует новую территорию для того, чтобы решить некую проблему. Структура, которая их запускает, называется субталамус.

Третий уровень — это манипуляции с предметами. За это отвечает кора больших полушарий, а точнее, двигательная кора.

Для реализации поискового поведения и сбора информации «в новом месте» очень важна старая кора (прежде всего гиппокамп).

Ведь наш мозг так устроен, что положительные эмоции нам приносят не только манипуляции с предметами, но «манипуляции» со словами — от шуток и каламбуров до высших проявлений творчества.

Увидеть, услышать, каким-то иным образом ощутить что-то новое — важно, интересно и позитивно для организма. Медиатором при этом является дофамин — главнейшая молекула, отвечающая за наши положительные эмоции.

Ориентировочный рефлекс — самый древний вариант любопытства. Если вы подойдете к аквариуму и постучите по стеклу, то у рыбок тоже глаза повернутся, и они посмотрят, в чем дело.

Ориентировочный рефлекс запускается с уровня, который не очень подчиняется большим полушариям. С помощью осознанного контроля его порой непросто блокировать, сохраняя «невозмутимость» в ситуациях, когда вокруг происходит что-то интересное, важное, необычное.

Сбор новой информации — первейшая цель ориентировочного рефлекса. Когда мы поворачиваем глаза и голову в сторону нового звука, мы приводим нашу зрительную и слуховую систему в оптимальное положение.

Еще раз подчеркнем значимость положительных эмоций. Конфеткой вы не всегда плачущего ребенка утешите, а новой игрушкой — почти наверняка.

Наш мозг очень любопытен, в том числе и на уровне среднего мозга.

Теперь немного подробнее о движениях глаз. Наши глаза выполняют два основных типа движения — слежения и саккады (быстрые скачки).

Айтрекеры — видеокамеры с адаптированными программами строят схему как слежений, так и саккад и анализируют их параметры.

Так, исследователь может объективно оценить, как клиент рассматривает страницу рекламного сайта. Насколько интересны и привлекают взор ключевые элементы изображения, такие как контактная информация и название фирмы.

Можно выстроить картинку так, чтобы взор обязательно оказывался в некоторых существенных точках. Можно исследовать возрастные, половые и социальные различия. Оценка процесса рассматривания картинок — «окно» в бессознательное.

Подобные исследования является частью очень интересной современной науки, которая называется нейромаркетинг.

Следующий блок мозга связан с поисковым поведением и с перемещением в пространстве. Субталамус — центр поискового поведения, он отвечает за запуск и ускорение локомоции (перемещения в пространстве).

Таламус — центр, фильтрующий сигналы и обеспечивающий кору больших полушарий актуальной информацией (по сути — центр внимания).

А, Гипоталамус — один из главных генераторов эмоций.

Совершить какое-то действие, например встать и пойти поискать, — это очень важный начальный компонент в процессе удовлетворения большинства потребностей.

Получается, что центры многих потребностей сбрасывают активирующий сигнал на субталамус, и он в итоге запускает перемещение в пространстве. В ходе этого перемещения собирается новая информация. Узнавание чего-то нового — это сам по себе источник положительных эмоций, но из этой информации выбираются те сигналы, которые позволят удовлетворить неотложную потребность. Например, пищевую или потребность в безопасности. Эти сигналы направляют траекторию движения, и, таким образом, вероятность удовлетворения потребности растет.

Получается, что локомоция является начальной стадией на пути удовлетворения очень многих потребностей. При этом сама локомоция и те сигналы, которые собираются по ходу перемещения в пространстве, тоже являются источником положительных эмоций.

Сбор новой информации — это позитив.

Для того чтобы какая-то из ваших потребностей удовлетворилась, нужно хотя бы встать и куда-то пойти. Хотя бы изменить свою локализацию в пространстве.

Содружественные движения рук, от которых человеку нет никакой видимой пользы, являются, по сути, физиологическим рудиментом. Они достались нам от наших четвероногих предков.

А если вы захотите не махать руками при ходьбе, придется тратить на это дополнительную нервную энергию. Получается, что проще махать руками, чем не махать. Вот так люди и ходят, демонстрируя, что когда-то их предки перемещались на четырех лапах.

А Стиль плавания, баттерфляй — это, по сути, галоп в воде. Дельфины и киты тоже плавают галопом («прыжками»), изгибая тело сверху вниз. А рыбы так не могут, они плавают, изгибаясь в горизонтальной плоскости.

Любопытство конкурирует с ленью и, что часто встречается, с оборонительным поведением. Интересно, но страшно; страшно, но интересно.

Соотношение между тревожностью и стремлением к новизне — очень важная личностная характеристика. Психологами предложена модель «Большой пятерки», в которой структура личности рассматривается через призму экстраверсии, нейротизма, доброжелательности, добросовестности, а также открытости опыту.

Экстраверсия и открытость опыту, очевидно связаны с исследовательским поведением, любопытством; а нейротизм — с программами страха и тревоги.

Если крысе дать препарат, уменьшающий тревожность, — транквилизатор (или, иначе, анксиолитик), она может стать более «оптимистичной» и больше времени проводить на открытых рукавах в исследовании.

Гиппокамп является главнейшим центром кратковременной памяти. В нем находится довольно большое число нейронов, которые реагируют на эмоционально значимые и новые сигналы таким образом, что нейросети, использующие свод, записывают память об этих сигналах на несколько часов. Это можно еще назвать памятью текущего дня.

Гиппокамп возник именно для записи пространственной памяти.

Гиппокамп — это наша оперативная память. Поэтому этой оперативной памяти может не хватить, например, на запоминание материала третьей или четвертой лекции за день. Первая лекция воспринимается со «свежей головой», на второй уже могут начаться проблемы.

Эту особенность еще называют эффектом музея. Это, когда на третий час в музее, картины Рубенса и Тициана начинают сливаться в однотипное мясистое пятно и хочется куда-нибудь уйти, :- ) например в буфет.

Сновидения, видимо, частично являются результатом ночной переработки информации гиппокампом.

Информация в гиппокампе обычно хранится в ходе текущего дня, а ночью она либо переписывается, либо теряется.

Похоже, как если бы человек набрал файл в программе Word, а потом забыл его сохранить и выключил компьютер. И этот файл пропал.

Сновидения — следствие работы гиппокампа и перезаписи кратковременной памяти в долговременную. Чем интересней был день, тем больше сновидений ночью и дольше так называемая парадоксальная фаза сна.

Переходим к третьему варианту исследовательского поведения, основное содержание которого составляют манипуляции с предметами.

Стремление ребенка все раскрутить и разломать — очень важная врожденная программа.

Если ребенок что-то ломает, это проявление активности важнейшей врожденной программы сбора новой информации.

В случае исследовательского поведения дофамин играет очень важную роль. Этот медиатор выделяется нейронами вентральной покрышки среднего мозга.

Позитивные эмоции,  мы испытываем, когда достигаем положительного подкрепления или избегаем отрицательного подкрепления, негативные же эмоции — в прямо противоположных ситуациях (например, когда в результате поведения не удалось поесть или не получилось избежать неприятностей).

Положительные эмоции нужны для того, чтобы на их фоне кора больших полушарий училась и формировала полезные навыки. На фоне положительных эмоций мы учимся быть любопытными. Потому что новая информация очень важна, организм, который не получил ее в достаточном количестве, рискует проиграть в борьбе за существование.

Если вы не будете получать достаточное количество положительных эмоций, то «негативные» центры начнут побеждать, и тогда до депрессии совсем недалеко. В лучшем случае вы почувствуете скуку.

Чтобы не было скучно, центрам, связанным с исследованием, нужно поставлять новую информацию, необычные впечатления, сведения о мире и других людях.

Если дофаминовая система работает слабо, тогда возможны депрессивные изменения. Если же она слишком активна, у человека могут возникать гипоманиакальные, шизофренические состояния, когда он избыточно любопытен и его внимание все время перескакивает с одного объекта на другой.

Когда требуется снизить активность дофаминовой системы, чтобы убрать гипоманиакальные и шизофренические проявления, логично использовать вещества, мешающие работать дофамину. Это важнейшая группа психотропных препаратов, именуемая нейролептиками.

Если же дофаминовая система плохо работает, то можно использовать антидепрессанты, часть из которых усиливает работу дофаминовых синапсов. Известен и запрещенный, «темный» путь — использование агонистов дофамина, то есть веществ, похожих на дофамин.

Их относят к категории психомоторных стимуляторов. В небольших количествах психомоторные стимуляторы иногда используются в клинике как антидепрессанты, но средние и большие их количества вызывают наркотические эффекты. Наряду с ростом любопытства, активности в отношении окружающего мира эти вещества вызывают еще и прилив «незаслуженных» положительных эмоций, эйфорию.

 Амфетамины — одна из давно известных групп психомоторных стимуляторов, которая прошла в течение ХХ века долгую историю. Они были и средством для похудания, и спортивными допингами, а сейчас являются запрещенными наркотиками.

Развитие речи у человека.

В нашей нервной системе узнавание новых слов, образование ассоциаций между словами идет с помощью тех же механизмов, что и работа с новой информацией. На дофаминовом подкрепляющем фоне нервные клетки в коре больших полушарий становятся речевыми нейронами, запоминающими те или иные слова.

По сути, большинство слов — это зрительно-слуховые ассоциации.

Человекообразные обезьяны способны выучивать несколько сот слов (до 700) и не просто понимают их, но последовательностью жестов могут показать, например: «Я хочу пить, дай мне сока, апельсинового». Им доступен примерно такой же уровень языка, как у двухлетнего человеческого малыша.

Первое отличие человеческого мозга от мозга животных — его называют количественным отличием — касается именно числа связанных с речью нейросетей. Его можно принять условно равным числу слов в словарном запасе; в нашей ассоциативной теменной коре такие нейросети формируются многими тысячами.

Принципиальное качественное отличие мозга человека и животных — это способность  к многоуровневому речевому обобщению.

Помимо простого накопления речевых центров (нейросетей), наш мозг формирует связи между этими центрами, и с помощью понятий более высокого уровня способен обобщать другие слова.

Построение речевой модели внешнего мира.

В человеческом мозге уже к трем годам, когда словарный запас достигает примерно 2000 слов, формируется довольно адекватное речевое («информационное») отражение внешнего мира.

Творческие удачи и озарения, та радость, которая возникает, когда мы решили математическую задачу или подобрали удачную рифму, — это тоже «дофаминовые» эмоции.

То есть наш мозг способен работать с речевой моделью мира, а также с более частными моделями — моделью собственного «я», моделями личностей других людей — как с особыми информационными сущностями и извлекать («майнить») при этом положительные эмоции. Это уникальное и замечательное свойство нервной системы Homo sapiens, которое позволяет онекоторым людям быть счастливыми даже в самых тяжелых условиях физического бытия.

Получается, что с помощью подобной «нейротехнологии» организмы могут заглянуть в будущее, оценить, стоит ли тратить силы на достижение той или иной цели, каков риск получения отрицательного подкрепления и т.п.

Чем адекватнее миру речевая модель, тем лучше человек прогнозирует результаты поведения и тем более весомых успехов, а точнее, уровня личного счастья достигает в своей жизни.

Ярчайшим примером работы дофаминовой системы и связанной с ней генерации положительных эмоций можно считать историю про открытие Архимедом своего замечательного закона о телах, погруженных в воду. Когда Архимед бежал по улице и кричал: «Эврика!» — в его мозгах, конечно, бурлил дофамин.

Когда он опустился в ванну и часть воды вылилась, — тут-то Архимеда и озарило, а в его мозге «замкнулись» новые, никем до того не сформированные связи между речевыми центрами. Образ Архимеда в нашей культуре очень крепко связан с радостью открытий и новизны.

И создатели реклам, конечно, не могли пройти мимо этого образа. Например, существует реклама жевательной резинки, где используется образ Архимеда и предполагается, что именно эта самая резинка помогает жующему ее человеку генерировать гениальные идеи.

Природа юмора и эффект новизны. Юмор — еще один пример того, как функционирует наша вторая сигнальная система. Юмор основан на новизне, получаемой в ходе работы со словами. Когда появляется новая ассоциация, неожиданный поворот в уже известном словосочетании или сюжете, тогда появляются позитивные эмоции.

Собственно, так устроены все анекдоты. Когда нам начинают что-то рассказывать, наш мозг быстренько забегает вперед и прогнозирует банальный конец. Но в этот момент рассказчик выдает «соль» истории, неожиданное ее завершение — и мы ощущаем всплеск позитива, связанный с новизной.

Нас привлекают необычные рифмы или игра слов в произведениях поэтов. Например, в знаменитом стихотворении Владимира Маяковского:

Лет до ста расти

 Нам без старости…

Во всех этих случаях имеется дофаминовое подкрепление. Прекрасно, когда эта система остается активной в нашем мозге в течение всей жизни.

Но, наша собственная природа «расставляет ловушки» именно на новизну.

Первая из этих ловушек связана с тем, что, пробуя что-то в жизни, мы снижаем уровень новизны.

Поэтому, старайтесь строить жизнь так, чтобы новизна не сразу исчерпывалась. Не торопиться жить, иначе существует опасность уподобиться Евгению Онегину. Помните, что случилось с ним?

Нет: рано чувства в нем остыли;

Ему наскучил света шум;

Красавицы недолго были

Предмет его привычных дум;

Измены утомить успели;

Друзья и дружба надоели…

Если выражаться языком физиологии, тоу  Евгения Онегина возникло депрессивное состояние и социофобия.

Вторая «ловушка», которая тоже связана с исследовательским поведением, состоит в том, что поиску новизны противостоит стереотипизация.

Человек, попадая в условия, где есть выбор между новым поведением и привычным, часто выбирает привычное, выбирает безопасность, надежность и экономию энергии. А ведь иногда очень важно попробовать новый путь!

Следите на осознанном уровне за деятельностью ассоциативной лобной коры, которая выбирает программы поведения.

Чтобы сказать ей в какой-то момент: «Что же ты опять по привычной дорожке пошла?

Пора уже попробовать новый вариант поведения и решения проблемы!

Ведь он может оказаться не только очень успешным, но и привести нас в еще неизведанные сферы, где мы узнаем массу интересного и получим море позитива!»

Эффекты падения новизны и стереотипизации поведения практически фатально нарастают в нашем мозге с возрастом. Они иногда приводят к тому, что человек теряет радость в таких сферах, как профессиональная деятельность, общение в кругу семьи, теряет удовольствие от жизни вообще. Один из тяжелых вариантов — ситуация, которую называют профессиональным выгоранием.

Активный поиск того, что может заинтересовать, — это «золотая жила» положительных эмоций. Любопытство и любознательность однозначно приветствуются нашим мозгом!

Профессия должна включать элементы постоянно возникающей новизны, причем желательно, чтобы эта новизна была устремлена куда-то в бесконечность.

Глава 4. Мозг и страх.

Страх и боль заботятся о нашей безопасности.

Страх — весьма ценное состояние, поскольку иногда позволяет заглянуть в будущее и избежать подстерегающих угроз. Своевременное возникновение страха — полезная реакция.

Маленький ребенок относится к миру с доверием и оптимизмом. Если вы возьмете младенца и начнете подбрасывать к потолку, то он будет смеяться.

Если же вас кто-то большой начнет подбрасывать к потолку — вы вряд ли обрадуетесь. Взрослый, уже умудренный опытом человек знает, что три раза подкинут и, скорее всего, поймают, а на четвертый точно не поймают!

Младенец же относится к жизни априори с радостью.

И вдруг младенца, например на приеме у врача, впервые колют иглой в палец. Для ребенка в это мгновение наступает крах прекрасного мира и превращение его в поток боли. Так начинается страх. Например, страх при виде людей в белых халатах.

Боль — один из компонентов целостной и разносторонней реакции организма на повреждение клеток и тканей. Если мы за ней последуем в мозг, то окажется, что основные центры, которые проводят и обрабатывают боль, запускают ответные реакции — это спинной мозг, ряд стволовых структур, миндалина и гипоталамус, таламус и постцентральная кора.

Что может ослабить боль?

Когда что-то острое, например, уже упомянутая игла, повреждает клетки и ткани, то из них выделяется целый букет веществ («сигналов SOS»), и главные из них — это гистамин и простаГландины.

Если мы хотим ослабить боль и воспаление,  то обычно используем вещества, мешающие работать простагландинам.

Эти соединения называются анальгетики, от греческого алгас — «боль» плюс отрицающая приставка ан-.

Всем известные аспирин, анальгин, парацетамол, ибупрофен  являются блокаторами синтеза простагландинов.

Как еще можно бороться с болью? Например, стараться ее не замечать. Если у вас что-то болит, но в это время в мозге существует еще какой-то очаг возбуждения, например вы напряженно обдумываете какую-то проблему или просто смотрите интересный фильм, эти отвлечения помогают сдерживать боль. Два конкурирующих центра возбуждения способны подавлять друг друга.

Подобный путь подавления — временная мера, которая годится, если боль короткая, не очень сильная и вы точно знаете, что она скоро пройдет.

Если боль длится долго— это сигнал, на который обязательно нужно обратить внимание.

Как ученые наблюдают страх.

Ученые могут наблюдать проявление эмоций страха и разнообразных фобических состояний с помощью различных современных технологий.

Самой показательной является фМРТ — функциональная магнитнорезонансная томография, которая позволяет на коротких интервалах времени оценить изменения кровенаполнения и расхода кислорода в различных отделах мозга. Кровенаполнение и потребление кислорода увеличиваются, когда нейроны активно работают именно в этих зонах и структурах ЦНС.

Потребность в безопасности — одна из ключевых потребностей, и она конкурирует с другими потребностями, например с потребностью в пище или потребностью в новой информации.

Заботиться о безопасности можно двумя способами: убегая или нападая.

Разбиремся с пассивно-оборонительным реагированием, к которому относятся тревожность, страх или паника, при которых забота о безопасности сдвигается в сторону затаивания, замирания, убегания.

С этой составляющей поведения конкурируют активно-оборонительные программы (агрессия, ярость, нападение).

Простейшие оборонительные программы замыкаются уже на уровне спинного мозга (например, рефлекс отдергивания руки от источника боли),

продолговатого мозга и моста (например, кашель, чихание, мигание, слезотечение).

Задняя часть гипоталамуса вместе с миндалиной создают соответствующую мотивацию — готовность к запуску оборонительных поведенческих ответов.

И обеспечивают вегетативное и эндокринное сопровождение таких ответов.

 В целом нейрофизиологи предпочитают говорить не о потребности в безопасности вообще, а об активно-оборонительных (агрессия) и пассивно-оборонительных проявлениях (страх, тревожность), которые выражаются в затаивании и бегстве.

Конкуренция fight-or-flight, то есть «дерись или беги», — вечная проблема и, кроме того, это очень важный компонент нашего базового темперамента.

В повседневной жизни первыми обычно запускаются пассивно-оборонительные реакции.

Объективная оценка эмоциональных состояний производится не только с помощью дорогой и сложной фМРТ, но и гораздо более доступными методами ЭЭГ (электроэнцефалографии),

КГР (кожногальванической реакции),

ЭКГ (электрокардиографии), определения диаметра зрачка.

Полученные этими методами данные можно использовать, например, для «детекции лжи».

Общие правила: у явного холерика эмоций больше, чем у сангвиника.

У флегматика эмоции минимальны.

А у меланхолика тревожность повышена постоянно.

 Получается, что, наблюдая за работой сердца, зрачка, различных желез и внутренних органов, можно объективно регистрировать эмоциональные переживания, которые появляются в мозге человека во время тех или иных событий. Когда у нас возникают сильные эмоции, в том числе связанные со страхом, мощно активируется вегетативная нервная система.

 Вегетативная нервная система (ВНС, вегетатика) — особая часть нашей нервной системы (центральной и периферической), которая работает с внутренними органами. В частности, она готовит внутренние органы к состоянию стресса.

Вегетатика, подчиняясь сигналам из высших мозговых центров, может включаться, когда некое важное событие еще не случилось, но вскоре случится, когда требуется привести многие системы организма в более активное состояние, например сделать, чтобы сердце билось чаще, потому что скоро придется убегать или нападать. Это делает та часть ВНС, которая называется симпатическая нервная система.

Как известно, вегетативная нервная система делится на два конкурирующих компонента: симпатический и парасимпатический.

Они постоянно «соревнуются» друг с другом, и большинство внутренних органов одновременно получают сигналы от симпатической и парасимпатической систем.

 Симпатическая система меняет работу органов в ситуациях стресса, нагрузки, активных затрат энергии (вспомним о катаболизме). Парасимпатическая — приводит к расслаблению, успокоению, неспешному перевариванию пищи, накоплению энергии («спокойное бодрствование», анаболизм). Соответственно, симпатическая система меняет работу органов в сторону стресса — и когда неприятность случилась, и когда она только приближается.

Например, вы еще только идете к дантисту, но ваше сердце уже бьется чаще, ладони мокрые, зрачки расширены, и вы готовы убежать — это, конечно, действие симпатической системы.

(Рис.4.2)

Одним из ярких проявлений работы симпатической нервной системы является потоотделение. Потоотделение нужно прежде всего для того, чтобы регулировать температуру тела.

А в качестве побочного эффекта — когда мы волнуемся, мы тоже слегка потеем.

У меланхоликов в случае волнения ладошки становятся мокрыми и холодными, потому что больше всего потовых желез на ладонях. Датчики, которые связаны с детекцией лжи, не зря ставят на пальцы, на ладони.

Здесь важно количество выделяющегося пота: его капли выносят на поверхность кожи отрицательные заряды, которые легко регистрировать. Этот феномен был открыт еще в конце 19 века и назван КГР — кожно-гальванической реакцией.

Для более уверенного заключения о том, что человек врет, вам потребуется дополнить КГР данными анализа электрокардиограммы (отражает общий уровень стресса), диаметра зрачка, дыхания, мимики, а также результатами психологического тестирования.

КГР и «детекция лжи» неплохо работают при профотборе.

Если вам нужно выбрать очень спокойного человека (например, необходим охранник в офис, который 12 часов в сутки будет методично проверять документы и ни с кем не поругается), тогда отлично подходит флегматик.

Если же вы хотите найти бравого телохранителя, чтобы чуть что кидался защищать, то, конечно, больше подходит холерик.

А если вы хотите найти менеджера по продажам, то оптимален вариант сангвиника. Он жизнерадостный, и даже если ничего не продал в одном месте, то посмеется и пойдет искать следующего покупателя. Холерик же, если его старания не увенчались успехом, может злиться, конфликтовать. Меланхолик тоже плохо подходит: не продал — и впал в депрессию. Флегматику вообще наплевать: не взяли товар — и не надо, не очень-то хотелось…

Помимо детекции потоотделения, очень хорошим показателем эмоций, которые мы испытываем, является диаметр зрачка. Расширение зрачка в темноте, а также при стрессе — функция симпатической нервной системы.

Когда мы волнуемся, зрачок тоже становится шире. Это даже отражено в пословице: «У страха глаза велики».

Системы видеонаблюдения позволяют анализировать реакцию зрачка напрямую, в режиме реального времени через компьютерный анализ изображения глаза.

Препараты, снижающие тревожные состояния называются транквилизаторы, или анксиолитики (от слова аnxiety — тревожность).

Как правило, анксиолитики, транквилизаторы — это препараты, усиливающие действие гамма-аминомасляной кислоты (ГАМК), специализированная на тормозных влияниях.

Если надо уменьшить выраженность отрицательных эмоций, можно использовать молекулы, активирующие ГАМК-синапсы.

Такие молекулы известны уже более ста лет, и это прежде всего барбитураты и бензоДиаЗепины.

Классическим их представителем является валиум (бензоДиазепиновая группа).

В корвалол входит фенобарбитал — серьезный транквилизатор, относящийся к барбитуратам. Корвалол и его «близнец» валокордин — любимые бабушкины лекарства.

В них смесь ментолового масла и фенобарбитала, активирующего рецепторы ГАМК.

В результате при приеме корвалола возникает прямое успокаивающее действие на мозг. Но, если вы повезете корвалол через границу без рецепта, вас может задержать таможня, потому что вы провозите сильнодействующий психотропный препарат.

Мозг у многих людей так устроен, что они избегать неприятностей учатся лучше, чем достигать успеха. Это, в частности, приводит к тому, что с возрастом у человека может накапливаться все большее количество программ и навыков избегания.

Если немало поживший человек руководствуется мыслью: «Как бы чего не вышло!» — у него снижается как общая активность, так и исследовательское поведение.

В данном случае рекомендуется следить за мозгом:

«Мозг, ты опять избегаешь неопределенных ситуаций, давай смелее, надо стремиться к новизне, к успеху!»

Людям среднего и старшего возраста очень полезно, «подталкивая» себя, снова и снова пробовать что-то еще неизведанное, несмотря на вероятность неудач. Только здесь лежит путь к более счастливому и активному будущему.

Для того чтобы крыса научилась прыгать на полочку в ответ на звонок, нужно, чтобы нейроны в ее слуховой коре установили активную связь с нейронами в двигательной коре (рис. 4.3 Подробее можете изучить на схеме под видео).

Пока нейросеть не обучена, синапсы в ней работают совсем слабо, в них мало рецепторов, реагирующих на медиатор (прежде всего на глутамат). По ходу обучения при условии успешной деятельности на входах в обучающиеся промежуточные нейроны наблюдается рост эффективности синапсов.

В результате возбуждение от звукового сигнала начинает быстрее и надежнее, эффективнее достигать двигательного центра, запуская в итоге необходимые реакции. Это один из базовых механизмов формирования памяти.

Обучение происходит на фоне выделения норадреналина структурой, называемой «голубое пятно».

Еще одним важным компонентом нашего поведения, связанным с тем, что мы испытываем страх, тревожность, негативные эмоции, является сопереживание, которое обеспечивает работа зеркальных нейронов.

Сопереживание (эмпатия) — одна из врожденных функций высокоразвитого мозга.

Мозг человека устроен так, что мы в очень серьезной степени переносим на себя эмоции, испытываемые другим человеком и даже другим живым существом.

Эмпатию можно изучать и на белых крысах.

Животное помещают в светлый отсек экспериментальной камеры, откуда оно может спокойно уйти в темный отсек, и никаким током его при этом не бьют. Однако в тот момент, когда крыса входит в темный отсек, оказывается, что пол отсека — педаль, включающая ток в расположенной рядом небольшой клетке. В этой клетке сидит вторая крыса, и ей становится больно и неприятно, она пищит и выделяет феромоны страха. А первая крыса все слышит и обоняет.

Оказывается, что две трети крыс в данной ситуации выбирают альтруистический вариант поведения, выходят на свет и сидят там. У них сопереживание побеждает пассивно-оборонительную реакцию. Однако, если делать светлый отсек все более неудобным, тесным, с торчащими металлическими шипами и т.п., доля альтруистов начинает сокращаться. Баланс альтруизма и оборонительного поведения очень гибкий.

Чтобы мы могли успешно существовать, наш мозг старается постоянно заглядывать в будущее. Способность к обучению позволяет связать врожденно значимую ситуацию и сопутствующие ей сигналы. На основе этого можно построить прогноз ближайшего будущего. Поведение, реализуемое на основе подобных прогнозов, более эффективно, а риски неудач уменьшаются.

С учетом сказанного понятно, почему любая высокоразвитая нервная система плохо переносит состояние неопределенности.

Особенно травматичной является так называемая выученная беспомощность, когда вообще нет выхода и ничего нельзя сделать.

Она почти фатально ведет к развитию депрессии. Например, крыса в клетке в случайные моменты времени получает сильный удар током и ничего не может с этим поделать (нет поведенческой реакции, которая могла бы предотвратить боль).

В этом случае центры отрицательных эмоций перегружены — и это прямой путь к хроническому стрессу, нервному истощению и уже упомянутой депрессии.

Неопределенность, попадание в избыточно новую ситуацию, про которую мы явно чего-то важного не знаем (например, реальная опасность коронавирусов), — очень мощный источник тревожности.

В данном случае может активно проявить себя исследовательская потребность, которая помогает снять тревогу плюс приносит собственные положительные эмоции. Например, вы оказались в незнакомом месте, обошли окрестности, все посмотрели, проанализировали, и вам уже стало легче. Вы теперь представляете, что в этом месте происходит.

Как развивается стресс.

В заднюю часть гипоталамуса и миндалину приходят врожденно значимые сенсорные сигналы о «плохих» ощущениях: боли, горьком вкусе, переохлаждении.

При приближении неизвестной ситуации, возникает стресс, активируется вегетативная система, сердце стучит чаще. Источником такой информации является кора больших полушарий (центры памяти, «речевая модель» внешнего мира).

Если эта ситуация происходит слишком часто и длится слишком долго, то возможно развитие нервного истощения.

Стресс («давление», «напряжение») — неспецифическая реакция организма на сильное  воздействие.

Стадии стресса: 1. Тревога; 2. Адаптация; 3. Истощение.

Кратковременный же стресс не всегда вреден. Он как бы будит тело, стимулирует внутренние органы, заставляет сердце биться чаще, прочищает сосуды. А длительный хронический стресс — это уже зло.

Выделяется много адреналина, из-за постоянного стресса возникают проблемы с половыми гормонами. Фрустрация, разочарование способны захватывать наш мозг.

Адреналин выделяется так называемым мозговым веществом надпочечников, кортизол — корой надпочечников.

Оба гормона активируют обмен веществ, адреналин заставляет сердце биться чаще, кортизол подавляет работу лейкоцитов.

В небольших дозах это хорошо, а вот когда подобное воздействие становится хроническим, тогда начинают развиваться патологические изменения во многих органах, тают запасы энергии, ухудшается иммунитет.

Параллельно с этим симпатическая нервная система сама мощно влияет на внутренние органы. В этом случае выделяется вещество, которое называется норадреналин.

 Молекулы адреналина и норадреналина являются основными проводниками стресса. Химически они очень похожи, но адреналин использует эндокринная система, а норадреналин — преимущественно нервная.

Адреналин активирует внутренние органы всерьез и надолго: сердце часами бьется чаще. Норадреналин обеспечивает быстрые реакции.

Длительная и сильная активация систем иногда выливается в депрессию.

Депрессия — результат нарушения равновесия между центрами положительных и отрицательных эмоций, прежде всего из-за ослабления положительных эмоций.

Выделяют депрессивное поведение, связанное с текущими трудностями (ситуативная депрессия), и депрессивность как характеристику темперамента.

Антидепрессанты — препараты, активирующие серотониновые синапсы. Как известно, серотонин тормозит центры отрицательных эмоций.

Дополнительно они могут усиливать и положительные эмоции (через норадреналиновые и дофаминовые синапсы). Одним из важнейших факторов ситуативной депрессии является хронический стресс. При такой депрессии также помогут и транквилизаторы, и антидепрессанты, а самое главное, поможет понимание того, что конкретно провоцирует стресс. Убрав эту причину, можно ликвидировать напряжение и истощение, что будет самым конструктивным подходом к данной ситуации.

Управление страхами.

Маркетологи, которые пугают нас разными неприятностями, продают прежде всего лекарства. Пугая человека смертью, рекламщики, конечно, используют очень сильный прием. Пугать —этои   типовой ход политиков.

Итак, в нашем мозге есть центры страха. Без их активации вряд ли получится прожить. Более того, если они не будут работать, у многих из нас появится ощущение неполноты психической жизни. Преодоление страха является отдельным источником радости. Часть мозга, связанная со страхом, должна работать, иначе жизнь, как радуга, потеряет один из своих цветов. Если мы совсем ничего не боимся, то можем ощутить, что чего-то в жизни не хватает.

Существуют ситуации, когда нам нравится, если нас пугают.

О таком позитивном страхе говорится в мультике про котенка по имени Гав.

«Котенок и щенок спустились на первый этаж. «Нет, — сказал Гав, — здесь дождя совсем не слышно и поэтому бояться неинтересно. Я лучше пойду побоюсь на чердаке»».

Выделение адреналина, стресс, когда при этом ты знаешь, что всегда можно спуститься вниз и там безопасно, — это то, что нужно.

Это такой «ненастоящий», в чем-то даже приятный страх.

Стивен Кинг в своей литературоведческой работе «Пляска смерти», t.me/kudaidem/1416
посвященной жанру хоррор и фильмам ужасов, пишет: «Мы чувствуем себя относительно спокойно, лишь пока видим молнию на спине чудовища». Эту электронную книгу можно найти под видео. Зритель должен понимать, что показанное на экране все равно не понастоящему. Стивен Кинг описывает выдуманные ужасы, чтобы помочь людям справиться с реальными.

Попадание в потенциально опасные ситуации и выход из них с честью, с победой, мощно бодрит наш мозг, стимулируя положительные эмоции. Для этого, например, придумываются и продаются компьютерные игры. Как правило, они затрагивают еще и другую составляющую «потребности в безопасности», запуская не столько пассивно-оборонительное, сколько агрессивное поведение. В современных компьютерных играх эмоции, стресс и адреналин гарантируются.

Однако гораздо лучше, когда стресс разрешается через реальное активное движение, физическую нагрузку, спорт.

В сфере преодоления чувства страха работает экстремальный спорт. Такой индивид очень активно эксплуатирует те клетки мозга, которые выделяют норадреналин и гарантируют ему положительные эмоции.

Радость преодоления, или Эффекты действия норадреналина.

В ЦНС эффекты норадреналина можно определить как «психическое сопровождение стресса». Он вызывает:

1. Общую активацию мозга;

2. Увеличение двигательной активности

3. Снижение болевой чувствительности;

4. Улучшение обучения, запоминания (на фоне умеренного стресса мы быстро учимся избегать опасности);

5. Положительные эмоции на фоне стресса (азарт борьбы, чувство победы).

Норадреналин в головном мозге вырабатывается нейронами, которые находятся в передней верхней части моста, в так называемом голубом пятне (см. рис. 4.3 на схеме внизу можно его детальнее изучить).

Эта зона очень невелика, всего несколько миллионов клеток, но их отростки расходятся по всему головному и спинному мозгу и влияют на множество функций.

Зависимость от норадреналина, в частности игромания, является реальной проблемой. Ее лечат в тех же клиниках и теми же методами, что и классическую наркоманию. Наркотическими свойствами обладает похожий на норадреналин эфедрин. Он является природным агонистом норадреналина.

Подведем итоги нашей «страшной» главы.

Страх сигнализирует об опасности, и этим он полезен. Без него нам бы жилось хуже.

Избыток страха (особенно фобии и панические атаки) вреден, так как ведет к росту тревожности, истощению организма и даже к депрессии. Поэтому нужно балансировать на некой оптимальной грани.

Когда нам удается победить страх, мы испытываем положительные эмоции, и эти положительные эмоции могут быть важной составляющей нашей психической жизни.

Психическая жизнь должна быть максимально разнообразной, мы должны получать положительные эмоции из самых разных потребностей, только тогда наша жизнь будет полной и яркой.