Отрывок с Москва.Эконом.Форум.

Михаил Веллер: «Ножом и вилкой человек роет себе могилу» | 30 марта 2015

На состоявшемся 25-26 марта третьем Московском Экономическом форуме политики, экономисты и общественные деятели обсудили кризис мировой экономической системы и перспективы экономики России. Оригинальное мнение о судьбе мировой экономики высказал известный российский писатель Михаил Веллер. По его мнению, современное общество создало самопожирающую экономику, существование которой может привести к краху, подобному гибели древних империй и цивилизаций. На страницах нашего сайта мы публикуем размышления Михаила Веллера на эту тему.

— Михаил Иосифович, так в каком направлении, по-вашему, сейчас развивается современная экономика?

— Сейчас принято считать, что экономика не подчиняется каким-либо человеческим законам, будь то рынок или государство. (Имеется в виду, что экономика как бы существует и действует сама по себе и управляет другими процессами, включая политические — прим. ред.). Она также не работает ни в интересах отдельной личности, ни в интересах народов, стран и государств. С легкой руки Адама Смита, и тяжелой — Карла Маркса мы продолжаем жить в панэкономическом представлении о мире. Такой формуле бытия экономики и мира можно противопоставить лишь религиозное представление.

— Неужели человечество, человек не управляет экономикой и не пытается сделать её лучше?

— Дело в том, что человек сам управляется своими желаниями и пристрастиями. Скажем, тот, который вырос в бедности, когда начинает жить лучше, то мечтает работать всё меньше, а есть всё больше. И это не инстинкт какой-то отдельной группы людей — это тысячелетняя мечта человечества. И, кстати, в результате этого в XX веке начинается массовое ожирение, смерти от инфарктов, потому что люди много едят, мало двигаются, у них забиваются сосуды. Это давно стало бичом в США, европейских странах.

То же самое происходит и в обществе. В ХХ веке социальная система уподобилась биологической системе человека. От пресыщения начинаются болезни. И этому есть примеры в истории, когда в обществе истощался цивилизационный ресурс. Понятие цивилизационного ресурса объясняет, почему великие цивилизации, или отдельные крупные государства, империи накануне своего падения, исчезновения находятся на пике могущества, а потом раз — и все. Что случилось с Британской империей, которая была столько велика в 1914 году, а в 1961 это был несчастный огрызок? Исчерпан системный ресурс цивилизации, ей некуда уже развиваться. В то время как Японии и Германии, а позднее Китаю было куда подниматься. Черед опускаться им придет в свое время.

Так вот, современный кризис, можно говорить, западной, можно говорить, нашей, иудеохристианской, евроатлантической цивилизаций и т.д. ясно обозначился в знаменитом и великом 1968 году, когда выросло поколение бэби-бумеров. Им впервые в жизни было дано то, о чем тысячелетия только мечтали: любая профессия, любые занятия, формы отношений, дешевые билеты между континентами и т.д. Можно было вообще ничего не делать.

И тогда пошли молодежные бунты в Европе и Штатах. Родители рвали волосы и говорили: «Мы же за вас воевали, строили промышленность», а им отвечали: «Пойдите на фиг». Вот тогда, я думаю, и начался великий кризис современной цивилизации. Через 25 лет это дошло до некой черты, когда стали проявляться плоды толерантности, а отношения в обществе в области так называемой толерантности перешли черту абсурда. Все это называется гибелью цивилизации. Такие примеры были, например, уже во II веке нашей эры — римлянки перестали рожать. Просто не хотелось им это делать. В V веке римлянок уже не осталось, новые поколения уже были пришлые.

Не в ротации (переселении — прим. ред.) народов причины гибели древних цивилизаций, но сама ротация народов — это следствие гибели цивилизации, следствие цивилизационного вакуума. В Европе и в России сегодня происходит то же, что происходило в истории неоднократно, а именно: великое переселение народов, и как обычно оно происходит, с юга и востока на запад и север. Когда-то римляне не хотели работать, им и так было хорошо, они хотели хлеба и зрелищ. Поскольку еще не было супермаркетов и телевидения, то они ходили на бесплатную раздачу хлеба и бесплатные цирки, на гладиаторские бои. Римляне обленились, ни за что не хотели сражаться. Они были очень терпимы, приветствовали все языки и все формы религий, все привычки. Потом пришло христианство, бесконечно мягкое снаружи и бесконечно жесткое и нетерпимое внутри, и история пошла так, как мы знаем. Сейчас происходят аналогичные события.

Любой человек спрашивает иногда: «В чем смысл жизни?» Сама постановка вопроса о смысле жизни подразумевает его необходимость. В этом вопросе проявляется духовный инстинкт в человеке, потребность человека иметь надличностые ценности. И тут же человеку, задавшему подобный вопрос, дается ответ: «Главная наша цель — это сытость, дорогие россияне». Этот лозунг подходит любой полевой мыши, ей тоже нужно, чтобы в норке было безопасно, тепло, сухо и много припасов.

— Вы считаете, что инстинкт сытости по душе всем без исключения?

— Но не всем по душе такой лозунг. Почему сегодня многие люди занимаются экстремальным спортом? Им негде реализовать свои возможности. Они сегодня отправляются воевать в Сирию, им тоже хочется делать что-то этакое, потому что природой человек запрограммирован на совершение путешествий и подвигов в молодом возрасте.

Вместо этого ему говорят: «Улучшай жизнь ближнего». Так вот, любая цивилизация (мы понимаем под цивилизацией примерно то, что понимали давно серьезные историки, как Тойнби, то есть единство уклада в отношениях производственных, семейных, бытовых, языка, религии, территории и т.д.) подходит к концу, как подходят все прежде бывшие.

Философский труд Освальда Шпенглера «Закат Европы» (посвященный кризису европейской цивилизации — прим. ред.), опубликованный в 1918 году, стал очень известен через несколько лет после того, как книга была издана. Но люди до Шпенглера знали, что великие цивилизации живут, может быть, тысячу лет, полторы. Сейчас такая похожая ситуация складывается в нашей цивилизации. Если грубо считать конец VI века, то есть начало «темных веков», временем конкретного зарождения нашей цивилизации.

— Ну а какие признаки в экономике демонстрирует этот закат, кризис цивилизации?

— Один из экономических парадоксов нашей цивилизации все прекрасно понимают: главный кризис — это кризис перепроизводства. Мы производим массу никому ненужных вещей, как продуктов, так и автомобилей, одежды и т.д. Регулярно их меняем, потому что меняется мода, существует реклама и прочее. И при этом все руководители, все промышленники, все экономисты хотят, чтобы был постоянный рост экономики. А зачем?

Это то же самое, что стараться как можно больше есть, пока жив. А то, что называется развитой экономикой, я называю паразитарно-зацикленной.

Растет паразитическая сфера услуг. Доходит до того, что мы, извиняюсь, можем брать деньги за высмаркивание носа. Уже говорят, что если мы крест на крест друг другу высморкаем нос и возьмем друг у друга по 100 рублей, то мы на 100 рублей увеличим общий продукт. На самом деле это, конечно, не совсем так.

Я не знаю, как из этого тупика выйти. Боюсь, что нельзя. Хотя отлично знаем, что порядочный врач всегда говорит человеку: «Ешь меньше, ходи больше». Или еще Демокрит говорил: «Ножом и вилкой человек роет себе могилу» (правда, тогда не было вилок).

Увы, самоограничение в объемах цивилизаций не работает. Современная экономика существует для того, чтобы все производимое государством и цивилизацией непрерывно росло, выходило на все более высокий уровень производства и потребления. Это закон вселенский, надбиологический, надсоциальный, надчеловеческий. С этим мы ничего поделать не можем.

Чтобы разумно стабилизировать, продлить существование своей цивилизации, то, разумеется, нужны чрезвычайно жесткие, консервативные законы. Потому что наши предки, которые ели, пили, курили, были моногамны, много работали, страдали ксенофобией, создали ту цивилизацию, плодами которой мы сегодня пользуемся. Легко катиться на санках с горки, когда эта горка не тобой построена, а с вершины все тропы ведут вниз. Так что у меня нет чувства исторического оптимизма относительно происходящего сейчас. Поэтому и невозможно решать экономические задачи как частные, не решая общую цивилизационную задачу.