Примитивность экономической политики - отражение интересов элит. Как мы скатились в "сегодня".

1.… я вновь читаю и слышу возмущенные реплики моих широко известных в публичном пространстве и узких профессиональных кругах либеральных коллег со следующим общим посылом: почему же власти поднимают ставку в условиях выдыхающегося постпандемического роста, 30% закредитованности населения (каждый третий рубль россиянин должен кредитной организации), неудовлетворенного спроса и сжатого предложения, снижающихся доходов населения и не уменьшающегося ковидного навеса? Разве не вернее сконцентрироваться на поощрении экономического роста, расширения выпуска и роста конкуренции и на облегчении регуляторных и фискальных барьеров, как более фундаментальных и долгосрочных факторах сдерживания инфляционного расширения? Ведь высокая ставка будет давить на кредитоспособность и инвестиционные предпочтения, увеличит затраты всех агентов и безусловно ограничит потребительскую активность? 

И в очередной раз я испытываю недоумение: до каких пор мы будем удивляться снегу зимой?...

2. Давайте еще раз назовем вещи своими именами. Жесткая  автократия в состоянии активного смещения к диктатуре, которой является современное российское государство заинтересована прежде всего в двух вещах: 

— сохранении исключительного положения и конкурентного преимущества властных и аффилированных элит в распределении национального бюджета,  а точнее — использования его, в первую очередь, в своих личных целях, и 

-  удержании основной массы населения от недовольства властью  и потенциального активного протеста  через строгий контроль инфляции, как главного экономического фактора социальной стабильности. 

В момент экономического коллапса в начале пандемии в интересах государства было увеличить социальные траты и удешевить денежное предложение (очевидно, в весьма посредственных объемах относительно ВВП), поскольку отсутствовали инфляционные угрозы, как  для поддержания общественной лояльности, так и  во избежание дефляции и рецессии, которые не выгодны элитам ни по причинам ухудшения социальных настроений, ни по причинам снижения рентной базы. Как только рост начал разгоняться, потребительская активность выросла, а предложение стало не способно удовлетворить спрос (по вполне понятной причине усеченной частной экономики и конкуренции), естественным образом начала расти инфляция, угрожая перейти в спиральную траекторию на фоне внешней конъюнктуры — высокой инфляции товарных и финансовых рынков, дефицита части комплектующих и международных логистических блокировок. Совершенно очевидно, что режим встает перед развилкой: либо стимулировать рост предложения для соответствия спросу, либо просто ограничивать потребительскую и инвестиционную активность монетарно-фискальным ужесточением, т.е. фактически разменять  рост экономики и доходов на низкую инфляцию и стагнацию. 

Что такое стимулы для предложения? Это стимулы для роста — экстенсивного и интенсивного — совокупного выпуска, которые включают и  институциональную среду, и регуляторную политику. Такие стимулы подразумевают неизбежные многообразные и разнородные реформы сложившейся и противоречащей такому росту системы, и иное невозможно. Эти реформы, так или иначе, означают либерализацию, что по сути является неприемлемым “убийственным” дискурсом для режима. Более того, это для режима — смертельный риск. Помимо прочего, режим в первую очередь заинтересован в увеличении рентной базы, а значит в росте экспортной сырьевой выручки, что возможно в случае сдерживания роста национальной валюты и в случае роста внешних рыночных цен. Режим вовсе не заинтересован в росте технологической компоненты экономики, поскольку это означает рост человеческого капитала и возникновение индивидуальных инициатив и связей, и как следствие — возможность более широкой самоорганизации агентов, откуда совсем близко до гражданской активности. Еще раз: этот режим по своей природе не заинтересован ни в какой либерализации и даже поверхностном реформировании.  

Также стоит помнить и о том, что монетарный контроль инфляции вкупе с бюджетно-фискальным ужесточением — это более или менее односложные меры, которыми легко управлять, особенно в условиях гос. капитализма, когда основные генераторы денежных потоков находятся либо в собственности государства, либо полностью от него зависят. Стимулирование роста экономики — это многофакторные и многокомпонентные решения со значительно большим кол-вом производных экстерналий, нежелательных для режима, где  главными триггерами роста являются стимулы и их настройка, а не линейные решения по перераспределению. Контролировать и управлять такими конструкциями режиму крайне сложно в силу его организационной системы, да и не нужно в силу иного целеполагания и ценностных базисов.  Поэтому автократический режим всегда выберет наиболее очевидный и простой путь, поскольку он будет наиболее рациональным решением для сохранения режимного равновесия.

 3. Таким образом, нет ничего странного в  экономической и социальной политике, которую проводит режим сейчас, проводил вчера и будет проводить завтра. Все инструменты, все ресурсы этой политики направлены на сохранение устойчивости трех главных компонент равновесия такой модели: 

— элита, как основной бенефициар, сохраняет абсолютное конкурентное преимущество;  

— природные ресурсы и их экспорт являются основным источником ренты для элит;  

— общество – производительный (в меньшей степени рентный) актив, и одновременно главный, но до сих пор подконтрольный фактор риска. 

Как только один из компонентов становится менее устойчивым,  равновесие нарушается, происходят сдвиги или всплески. ____

 4. В таком равновесии 

— предпочтения и ожидания людей контролируются элитами 

— нет значимого экономического роста и соответственно роста доходов, которые расширяют не только потребительскую, но и гражданскую активность, а также увеличивают человеческий капитал;  

— технологические секторы не развиваются и не конкурируют с рентными, поскольку последние являются главной и наиболее удобной для контроля базой обогащения элит и одновременно — достаточными для наполнения бюджета в необходимых для “стабильности” объемах; 

— макроэкономическая ситуация контролируется, помимо прочего, строгой и сбалансированной монетарно-фискальной политикой. ___

5. Было бы странно, если бы власти предприняли что-либо другое, и это невозможно по определению — по определению той социально-политической модели, по которой построено современное российское государство. Более того, это было бы невозможно, даже если бы часть элит или сам глава государства хотели бы завтра увидеть нейтрализацию инфляционных рисков не через удушающие монетарные приемы, а через рост бизнес-активности и конкуренции…. Тогда нужно было бы менять саму модель, а  я не уверен, что такие интенции есть у Лидера Нации и окружающих его групп интересантов… Не уверен, если не сказать больше….