Дмитрий, не, это 11 тритонов, которые из минобороны уползли проголодались и хотят на биржу к кормушке.
Михаил,
По данным Military Watch Magazine (https://militarywatchmagazine.com/article/new-very-long-range-russian-glide-bombs), Россия начала использовать модернизированные авиабомбы с увеличенной дальностью от 150 до 200 км, превращая традиционные ФАБы в планирующее оружие нового типа. Эти боеприпасы стали ответом на ограниченность ракетных арсеналов и санкционное давление: дешёвое, серийное, но всё более точное средство поражения. Издание отмечает, что такие бомбы теперь способны поражать цели далеко за линией фронта, включая тыловые узлы, энергетические объекты и склады. Для украинских сил это означает, что «тыл» как категория больше не существует и глубина безопасности исчезла. С точки зрения Москвы, это не просто тактическое усиление, а демонстрация: промышленность и технология могут обеспечить устойчивость без мобилизации.
Это рациональный, хотя и жесткий сдвиг в логике войны. Россия, судя по темпу ударов и адаптации старого вооружения под новые задачи, делает ставку не на численное превосходство, а на способность трансформировать уже имеющееся. В этом есть и прагматизм, и определённая технологическая дисциплина — умение снижать стоимость удара, сохраняя эффект разрушения. Для Украины и её союзников это создаёт асимметрию: дорогостоящие ПВО не предназначены для массового перехвата таких боеприпасов, а рассредоточение инфраструктуры требует не меньше ресурсов, чем собственно боевые действия. Противник вынужден выбирать между защитой фронта и сохранением тыла и каждая из этих задач становится всё дороже.
Этот процесс не просто эволюция оружия, а оголение сути современной войны. Побеждает не тот, кто имеет больше ракет, а тот, кто умеет дешевле производить боль. Когда разрушение становится экономически выгодным, мораль и политика оказываются вторичными. Россия, возможно, впервые за долгое время строит стратегию не на идее победы, а на идее выживания как формы силы. Это не наступление и не оборона, это новая форма равновесия: низкая цена разрушения против высокой цены защиты.
Конфликт вступает в фазу, где эффективность измеряется не победами, а выносливостью систем. Россия использует экономику как оружие, а Украина и её партнёры вынуждены переосмысливать само понятие обороны. Главный вопрос теперь не в том, кто первый устанет воевать, а кто дольше сможет позволить себе тратить меньше.
