Оборот наличных денег в Швеции уже не превышает 3%.

Если вы из тех путешественников, которые любят привозить из заграничных поездок национальную валюту в коллекцию, в Швеции вам скоро будет делать нечего. И не потому, что королевство вдруг решило-таки заменить крону на евро — нет, этой меры пока не предвидится. Дело в том, что скоро налички в стране может попросту не оказаться. Оборот наличных денег, согласно World Payments Report, в государстве уже не превышает 3%. Электронными деньгами оплачивается все: покупки в магазинах, билеты на автобус, жвачка и соки в торговых автоматах, парковка, даже пожертвования в церковь — причем как в крупных городах, так и в провинции.
 

Потенциальная смерть наличных имеет как минимум один плюс: вместе с ней умрут и очереди в банкоматы


 
В авангарде движения против наличности стоят банки. Объясняется это простой расчетливостью: безналичные платежи позволяют им зарабатывать на комиссионных и сокращать расходы на содержание банкоматов и офисов. Четыре крупнейших банка Швеции уже ликвидировали любые операции с банкнотами и монетами в 65-75 процентах своих офисов. За ними потянулись ритейлеры: сети салонов сотовой связи Three и TeliaSonera, а также сеть магазинов постельных принадлежностей Kungsaengen полностью перешли на безналичную форму оплаты. Власти всецело поддерживают инициативу. По их мнению, устранение наличных денег из оборота позволяет снизить уровень коррупции, вывести деньги «из тени», повысить собираемость налогов, снизить количество ограблений. Шведские кроны в прямом смысле опасно брать в руки: согласно недавнему исследованию профессора Оксфордского университета Яна Томпсона, на них, из-за малого количества наличной денежной массы в стране и частого обращения банкнот, сконцентрировано почти вдвое больше бактерий, чем в среднем на европейской валюте.
Русскому человеку представить подобную ситуацию у себя в стране пока не под силу — даже несмотря на то, что Минфин РФ уже предпринимает первые попытки по ограничению оборота наличных в стране. Так, пару месяцев назад министерство предложило с 2015 года запретить наличные платежи на сумму свыше 300 тысяч рублей. Правда, ведомство никак не может согласовать эти поправки с Центральным банком: еще в прошлом ноябре ЦБ «зарезал» аналогичный проект Минфина с более мягкими запретами наличных платежей на сумму свыше 600 тыс. руб. Банкиры считают, что Россия пока еще не готова к таким переменам. Их можно понять: в сознании обывателя банки и наличные деньги — вещи неразделимые. В кассовые окошки в финансовых организациях традиционно стоят самые длинные очереди. Открытие вклада нередко сопровождается передачей толстой пачки банкнот из белых конвертов в руки операционистки. Да что говорить, срочный кредит наличными — по-прежнему один из самых популярных банковских продуктов. Возникает резонный вопрос: чем вообще в Швеции будут заниматься банковские офисы, если не обслуживать поток наличности? Может быть, банкам стоит сделать решительный шаг в будущее и перейти к исключительно виртуальным услугам, как это уже проделали американский Moven и отечественный Instabank?
На самом деле процесс сокращения физического присутствия банков идет полным ходом уже несколько лет. Смерть банковских офисов начали предсказывать еще с 1970-х, когда появились первые банкоматы, и данные о клиентах и транзакциях стали хранить в электронном виде. Тогда футурологи говорили, что через 30 лет операционисток в банках заменят приветливые роботы, которые будут вести всю отчетность в уме и куда лучше обслуживать клиентов. Отчасти эти предсказания сбылись. С развитием электронной коммерции клиенты по всему миру (даже в России) заходят в банки все реже. В африканских странах, где развитой банковской инфраструктуры никогда не было, население попросту массово переключилось на использование мобильных денег. Банки начинают вяло, но реагировать: американские Bank of America, Citigroup, Wells Fargo закрывают свои подразделения и переводят операции в онлайн. Аналитик исследовательской компании Forrester Тиффани Монтез говорит, что такая тенденция — чистой воды экономия: простая операция по обслуживанию клиента, например, открытию долгосрочного вклада, обходится в физическом офисе в 7,5 долларов, в 85 центов в банкомате и всего в 10 центов в онлайне.
А что происходит в России? Отказаться от обслуживания покупателей в офисах наши банки однозначно не готовы. И даже наоборот — согласно обзору портала Bankir.ru, едва миновав эпицентр финансового кризиса, банковский сектор вновь принялся наращивать количество офисов. Без учета Сбербанка прирост за последние два года составил в среднем по отрасли 9% в год. Сбербанк статистику несколько портит: он, как и большие американские банки, сокращает число офисов, перестает открывать «тяжелые», то есть капиталоемкие, офисы в крупных городах, и сосредотачивается на открытии небольших отделений в малых населенных пунктах. Надо сказать, что чутье на перемены и инновации крупнейший отечественный банк почти не подводит. Однако в целом затраты на поддержание инфраструктуры Сбербанка, согласно тому же отчету, растут — причем довольно быстро.
Надеяться на то, что банкноты с памятником Петру I и Ярославу Мудрому в обозримом будущем изживут себя, тоже не приходится. Сегодня вся банковская и платежная инфраструктура в стране устроена так, чтобы люди использовали наличные. Функционал банкоматов, особенно за пределами городов-миллионников, сравнительно невелик: по сути они остаются машинами для обналичивания зарплаты, перечисленной на карточку. Количество POS-терминалов в стране остается мизерным: согласно отчету ЦБ РФ, в 2011 году в России было около 3 терминалов на тысячу жителей. Для сравнения: во Франции их 22, в Финляндии — 37,4, а в среднем по Европе 17,6. Неудивительно, что объем розничных платежей за товары и услуги наличными год от года растет. Люди заранее готовы к тому, что «пластик» может не сработать, — оплата не пройдет или не окажется терминала на кассе, — и держат при себе наличные.
 

До будущего рукой подать: так уже выглядит офис бразильского банка Bradesco

 
Впрочем, на ситуацию можно взглянуть и под другим углом. Старые добрые офисы станут дополнительным плюсом традиционных банков, когда разнообразные платежные агрегаторы начнут откусывать существенную долю их дохода. Просто потому, что при личном контакте можно предоставить клиенту куда более запоминающийся опыт обслуживания, чем при виртуальном. «Моя мама-пенсионерка ходит в банковский офис три раза в неделю, и мы хотим, чтобы она могла ходить в него и дальше, — прокомментировал соответствующий вопрос на весенней встрече с инвесторами президент американского банка PNC Билл Демчак. — А сын никогда в жизни не пойдет в банк, у него волосы встают дыбом от одной мысли об этом. Он все решает при помощи мобильного приложения. Нам нужны и тот, и другой тип клиента».
Генеральный директор Wells Fargo Джон Стампф поддержал его точку зрения в интервью The Associated Press, сказав, что привычки клиентов меняются, но офисы слишком важны психологически, чтобы отмереть как класс. «Если у клиента возникла неразрешимая проблема, он пойдет в банк, а не будет пытаться решить ее с помощью виртуального офиса, — заметил он. — Если любимый дядюшка оставит вам наследство в два миллиона долларов, вы положите его в банк с настоящим офисом, а не перешлете куда-то на счет мобильного телефона». Но для того, чтобы в офисы банков продолжали ходить все типы клиентов, им придется поменяться. Колонны, мрамор и бронированные стойки вряд ли привлекут людей, желающих решать свои проблемы быстро, эффективно и малой кровью. Собственно, поэтому многие американские и европейские банки уже взялись за перестройку офисов в просторные, модные места, оборудованные сенсорными экранами, виртуальными помощниками и удаленными кассами.


 Автор: Наталья Югринова 


Оригинал:   http://www.computerra.ru/business/56378/ofis-v-smartfone-ili-ofis-na-tverskoy-vyibor-za-bankami/