Владимир Ильич, восстань он сегодня из своего хрустального гроба в Мавзолее, немало удивился бы, узнав, что в блогах его называют «патриотом» и «государственником». При жизни Ленин писал, что патриотизм — такой же «опиум для народа», как и религия, и что в любой войне он будет поддерживать исключительно сторону «угнетённых». Цитирую, к примеру, из открытого письма Ленина другому коммунисту, Борису Лифшицу, более известному как Борис Суварнин (ссылка):
Но с марксистской точки зрения такие общие и отвлеченные определения, как «апатриотизм», абсолютно никакой цены не имеют. Отечество, нация — это категории исторические. Если во время войны речь идет о защите демократии или о борьбе против ига, угнетающего нацию, я нисколько не против такой войны и не боюсь слов «защита отечества», когда они относятся к этого рода войне или восстанию. Социалисты всегда становятся на сторону угнетенных и, следовательно, они не могут быть противниками войн, целью которых является демократическая или социалистическая борьба против угнетения.
… Но действительно ли евреи такие страшные и опасные обманщики или
«эксплоататоры», какими их представляют?
так вот, писать правильно не эксплуататоры, а эксплоататоры!
Но далее автор почему-то переключается на укропропаганду:
Стоит только вспомнить деревни малороссийские и великорусские, черную, курную избу орловского или курского мужика и малороссийские хутора. Там опаленная застреха и голый серый взлобок вокруг черной и полураскрытой избы,-- здесь цветущая сирень и вишня около белой хаты под густым покровом соломы, чисто уложенной в щетку. Крестьяне малорусские лучше одеты и лучше едят, чем великороссы. Лаптей в Малороссии не знают, а носят кожаные чоботы; плуг возят здесь двумя, тремя парами волов, а не одною клячонкою, едва таскающею свои собственные ноги. И при этом, однако, еще малороссийский крестьянин гораздо ленивее великорусского и более его сибарит: он любит спать в просе, ему необходим клуб в корчме, он «не уважает» одну горилку, а «потягает сливняк и запеканку, яку и пан пье», его девушка целую зиму изображает собою своего рода прядущую Омфалу, а он вздыхает у ее ног.