Эх, чувствую, зреет срач (в хорошем смысле слова) между тех.аналитиками (в т.ч. волновиками) и любителями мат.статистики. Поскольку главный волновик, т.е. командовать парадом, буду я, позволю себе набросить каку небольшую мысль на вентилятор для обсуждения.

Участники рынка действуют, глядя на рыночную ситуацию, принимая решения исходя из неё. Рыночная ситуация меняется вследствие их действий. Это можно считать случайным блужданием?

В предыдущей колонке мы говорили о том, что “при либертарианстве” не существует проблемы “избыточной инфраструктуры”, которую, якобы нужно держать “про запас” на случай эпидемий и тому подобных негараздов.


Эта проблема характерна для государственной и “смешанной” медицины, в которой государство вмешивается как в предложение медицинских услуг, так и в спрос на них. Опыт показывает, что там, где медицина относительно свободна, как, например, в Южной Корее, где, как утверждают, 90% медицинских услуг предоставляется частными компаниями, самое высокое число больничных коек на душу населения. То есть, именно для свободного рынка характерна “избыточная инфраструктура” (понятно, что “избыточной” она является только с точки зрения посторонних наблюдателей). Кроме того, свободный рынок быстрее и адекватнее реагирует на вызовы, вроде быстрого роста числа больных.

( Читать дальше )

Как и ожидалось, государства во всем мире немедленно воспользовались истерией вокруг коронавируса для того, чтобы радостно повизгивая, начать, наконец-то, разрушать экономику в полную силу, не стесняясь больше ничем.

Меры предпринимаются разные, и поддерживаются они в разной степени, но среди них есть одна, которая используется почти повсеместно и повсеместно же поддерживается. Она называется “карантин”. Это средневековая практика, когда города закрывали ворота, надеясь защититься от эпидемии. Сегодня даже деятели ВОЗ признают, что карантин неэффективен для этой цели. Однако, у карантина есть и другое оправдание, которое используется сегодня в большей степени, чем непосредственная защита от эпидемии.

Оправдание состоит в том, что карантин “снимает нагрузку” на систему здравоохранения. Количества мест в госпиталях и количества аппаратов искусственного дыхания ограничено и с помощью карантина власти надеются избежать пиковой нагрузки и растянуть ее во времени.

( Читать дальше )

Поскольку демократы взяли Палату представителей под свой контроль, мы, вероятно, станем свидетелями попыток увеличения федеральной минимальной заработной платы в нижней палате, даже если у этого законопроекта нет шансов стать законом. Точно так же мы наверняка услышим, как оппоненты приводят очень веские экономические аргументы против законов о минимальной заработной плате.

Эти оппоненты скажут, что законы о минимальной заработной плате вызывают безработицу, поскольку они поддерживают тех работников, чьи навыки не полностью оправдывают минимальную заработную плату. Если работник обладает навыками, позволяющими работодателю оплачивать его работу на сумму 14 долларов в час, то работодателю лучше не нанимать этого человека, чтобы не терять 1 доллар в час, если минимальная заработная плата составляет 15 долларов в час. И независимо от того, каков размер минимальной заработной платы в настоящее время, любое повышение цены рабочей силы приведет к снижению спроса на рабочую силу при прочих равных условиях.

( Читать дальше )

В этой колонке я хочу затронуть одну принципиально важную тему, а именно, тему метода социальных наук. Собственно, большинство споров между стронниками “австрийской школы» и этатистами самых разных оттенков сводится в итоге, к спору о методе. Правда, в большинстве случаев дело не доходит непосредственно до обсуждения этой темы, так как этатисты, чаще всего, вообще не в курсе, что могут существовать другие методы научного познания кроме попперизма. Сама информация об этом вводит их в ступор. Но так или иначе, это не отменяет того факта, что споры сводятся к методу.

Думаю, что читатель согласится со мной, если я скажу, что в общем случае, для этатиста не существует объективных социальных законов. Его мир управляется только намерениями управляющих, то есть, политиков и государственных чиновников. Если у них что-то не получается, то дело либо в плохом изначальном плане (делают не то), либо в ошибке исполнителя (делают не те). В принципе, объективных ограничений на действия властей для этатиста не существует. Существуют, разве что, некие обстоятельства, которые не до конца понятным образом могут способствовать прогрессивному этатизму, либо препятствовать ему. Этатист обозначает эти обстоятельства терминами, которые сам не понимает — «культура», «менталитет», «традиции» и так далее. Именно вокруг роли этих неуловимых и непознаваемых факторов и идут споры внутри этатистского лагеря. Их пытаются упаковать в концепции разной степени абстрактности и правдоподобия («открытый доступ», «инклюзивность и экстрактивность» и т.п.)

( Читать дальше )

Этот доклад был представлен 23 ноября во Дворце Кобург в Вене, Австрия, на мероприятии, посвященном 70-й годовщине «Человеческой деятельности» Мизеса.

В наши дни люди в возрасте 20-30 лет нередко полагают, что они должны поделиться своими воспоминаниями с миром. Я же даже в пожилом возрасте предпочитаю не говорить публично о личных вещах и опыте моей жизни, а оставляю это для приватных бесед.

Однако в связи с этим событием (годовщиной Ч.Д., — прим.ред.) я хотел бы рассказать вам кое-что о моем интеллектуальном росте: о том, как типичное дитя своего времени столкнувшись с Людвигом фон Мизесом и австрийской экономической школой, превратилось в представителя интеллектуальной экзотики – а некоторые скажут, опасного сумасшедшего – пришедшего как будто из другого времени. И для этого уместно привести немного личных биографических данных.

Я родился в 1949 году в послевоенной Германии, в том же году был опубликован magnum opus Людвига фон Мизеса «Human Action», который сегодня будет презентован в немецком переводе. Мне предстояло открыть эту книгу почти 30 лет спустя и она оказала решающее влияние на мое интеллектуальное развитие.

( Читать дальше )

Сегодня мы поговорим об одном важном моменте в теории, описывающей социальный порядок. Речь пойдет о том, что действия индивидов, участвующих в добровольных взаимодействиях, оказывают влияние не только на их собственное положение, но и на “общество в целом”, улучшая его. Точно так же агрессивные действия, то есть, нарушения прав собственности, приводят к рассогласованию поведения и “ухудшают” общество, вплоть до уничтожения.

Улучшение состоит в изменении в лучшую сторону среды вокруг каждого из нас. Рыночные стимулы (прежде всего, необходимость каждого из нас удовлетворять “все возрастающие потребности” других людей) приводят к появлению все новых и новых товаров, технологий, институтов и так далее. Ухудшение проявляется также через изменение среды которая становится все менее подходящей для жизни.

Социальная эволюция или эволюция правил действует именно через такие механизмы. Правила, которые способствуют соблюдению прав собственности и свободе взаимодействия между людьми “улучшают общество в целом”. Это означает, что люди, которые составляют это общество, получают больше возможностей и становятся богаче. Такие правила “эволюционно побеждают” те правила, которые хуже выполняют эту роль. И, думаю не нужно объяснять, что под правилами понимаются не какие-то формальные приказы и хотелки, а реально существующие шаблоны поведения, которые даже не всегда осознаются. Именно эти шаблоны и являются реально действующими и эволюционирующими нормами.

( Читать дальше )

Причины

Как и любой циклический кризис, Великая Депрессия стала следствием предшествующей кредитной экспансии. Если вкратце, искусственное увеличение денежного предложения создаёт иллюзию большей доступности ресурсов, чем она есть в реальности. Это приводит к сверхпотреблению и ошибочным инвестициям, которые выявляются лишь после окончания кредитной экспансии (это и называют депрессией). Как писал Людвиг Фон Мизес в книге «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории»: «В период бума дефицитные факторы производства безрассудно разбазариваются в ошибочных инвестициях, а имеющиеся запасы сокращаются в результате чрезмерного потребления. Мнимое благо оплачивается обнищанием.».

Циклические кризисы случались и ранее, до создания ФРС. Тогда кредитная экспансия создавалась фидуциарным кредитом. «Когда банкиры, чьи расписки на депозиты до востребования воспринимались публикой в качестве заместителя денег, начали ссужать часть размещенных у них средств, они не думали ни о чем другом, кроме своего дела. Они считали, что не будет большого вреда от того, что они не будут держать полный эквивалент выданных расписок в виде резервов наличности в своих сейфах. Они были уверены, что всегда будут в состоянии выполнить свои обязательства и без задержки выкупить все выданные расписки, даже если они ссудят часть депозитов под проценты. Банкноты становятся инструментами, не имеющими покрытия, в условиях действия свободной рыночной экономики. Прародителем кредитной экспансии был банкир, а не власть.» (Людвиг Фон Мизес «Человеческая деятельность. Трактат по экономической теории»). Однако, тогда конкуренция между банками ограничивала масштабы кредитной экспансии, ведь клиенты других банков, с которыми расплачивались банкнотами, могли потребовать наличные (золото), нехватка которого привела бы к банкротству. С созданием ФРС какие-либо сдерживающие факторы исчезли.

( Читать дальше )