Евгений Наумов: «Мы не ожидаем роста дефолтов среди наших клиентов»

Лизинговый бизнес оказался устойчив к тем кардинальным переменам в российской экономике, которые произошли после 24 февраля. Более того, дефицит западной техники и оборудования, наоборот, только укрепил позиции части лизингодателей. О том, как себя чувствует в сегодняшней ситуации один из наиболее активных эмитентов из лизинговой отрасли — компания «Пионер-Лизинг», чем объясняется массовый переход от классического лизинга к возвратному, а также о перспективах обслуживания облигаций с «плавающим» купоном, в интервью Boomin рассказал учредитель компаний Евгений Наумов.

«Для тех, кто не привлекал займы в иностранной валюте, ситуация не ухудшилась»

— Как военный конфликт между Россией и Украиной и связанные с ним санкции повлияли на ваш бизнес?

— Сейчас очень часто можно услышать, что мы все живем в новой реальности. И, пожалуй, эта фраза уже стала банальной. Было бы глупо с моей стороны произносить бравурную речь о том, что наша рыночная позиция резко улучшилась. Конечно, условия работы на рынке стремительно меняются, участники пересматривают свои планы. Но все-таки я хотел бы подчеркнуть те преимущества, которые мы сейчас имеем перед многими другими игроками рынка. «Мы» относится не только к компании «Пионер-Лизинг», но и ко многим другим средним и малым участникам лизингового рынка. В целом для тех, кто не привлекал займы в иностранной валюте, ситуация не ухудшилась. Проблемы скорее коснулись крупнейших участников лизингового рынка. Сейчас они имеют меньше преимуществ по сравнению с малыми и средними участниками рынка. Если раньше крупные лизинговые компании могли предложить своим клиентам более широкий спектр услуг и продуктов и на более выгодных условиях, то сейчас, столкнувшись с кризисом фондирования, они уже не имеют очевидных преимуществ. Та же самая ситуация наблюдается и в других сегментах финансового рынка. В частности, для нас большое значение имеет сфера оказания услуг на рынке ценных бумаг, так как нашей лизинговой компании принадлежит брокерская компания «НФК-Сбережения». 

Если раньше конкуренты из числа крупнейших участников предлагали более широкий спектр инструментов — разного рода структурные продукты, иностранные финансовые инструменты, еврооблигации — то теперь все изменилось. В результате крупнейшие компании не могут, в общем-то, предложить ничего сверх того, что предлагают малые и средние участники рынка.

— Что это за инструменты?

— Мы всегда предлагали рынку достаточные простые услуги и продукты. Не использовали каких-то сложных схем привлечения финансирования типа структурных продуктов. Основными долговыми инструментами, с помощью которых мы финансируем свой лизинговый бизнес, были и остаются облигации и векселя. Мы почти не зависим от банковских кредитов. Сейчас наш долг перед банками составляет чуть больше 100 млн рублей. И какой бы ни была политика банковского кредитования, как бы ни росли требования к банковским заемщикам, большого влияния на нас это не оказывает.

— Насколько дифференцированы источники фондирования «Пионер-Лизинга»?

— Основной объем привлекаемого на развитие компании финансирования приходится на облигации. Это примерно 60%. Еще 30% — это векселя. Банковские кредиты составляют около 5%. Примерно столько же приходится на займы от инвестиционной компании «НФК-Сбережения» — нашей дочерней структуры.

— То, что по объему и качеству предложения крупные лизинговые компании «спустились» до уровня средних, как-то уже сказалось на конкуренции? 

— Это нам еще предстоит узнать. Главное, что пока мы не почувствовали какого-то усиления конкуренции. Напротив, мы почувствовали интерес со стороны тех потенциальных клиентов, кто раньше обращался только к крупным игрокам. Видим, что все участники рынка синхронно подняли лизинговые ставки по лизинговым договорам вслед за ростом ключевой. Пока дополнительных преимуществ от этого не получили ни средние, ни крупные игроки, и нас радует, что мы не утрачиваем своих рыночных позиций.


«Возвратный лизинг будет основным трендом 2022 года»

― Лизинговые ставки растут пропорционально ключевой? 

— Внутренняя ставка по лизинговым договорам и раньше была достаточно высокой. Она в среднем выше, чем ставка по корпоративным банковским кредитам. Это связано со спецификой лизингового бизнеса. Решение о финансировании проекта лизингодатели принимают намного быстрее, чем банки. И, в отличие от банков, лизинговые компании учитывают, прежде всего, не качество лизингополучателя, а качество предмета лизинга, насколько он ликвиден. После 24 февраля ставки по лизинговым сделкам в среднем выросли в полтора раза.

— Насколько такой рост станет барьером для потенциальных лизингополучателей?

— Все-таки на таком высоком уровне ставки не могут долго держаться, и мы уже видим некоторое снижение ключевой ставки — с 20% до 17% годовых. Вероятно, в ближайшие месяцы ставка Банка России продолжит снижаться. Мы сейчас заметили очень интересную тенденцию на рынке лизинга — переход от классического лизинга к возвратному. Лизинг из инструмента, способствующего обновлению производственных фондов, превращается в инструмент финансирования текущей деятельности предприятия, то есть пополнения оборотных средств. 

— Что это значит для рынка? 

— Поясню. Возвратный лизинг — это когда в лизинговую компанию обращается предприятие, у которого уже есть в собственности какой-то объект — транспортное средство, оборудование или недвижимость. Этот объект предприятие продает лизинговой компании и тут же берет его в аренду с правом выкупа. По сути, это способ привлечения финансирования, при котором обеспечением выступает ранее приобретенный объект имущества. Думаю, возвратный лизинг будет основным трендом 2022 года.

— Как оцениваете вероятность дефолтов среди клиентов в этом году?

— Все зависит от предмета лизинга. Решение о том, платить за лизинг или не платить, выкупать или не выкупать предмет лизинга, лизингополучатель, как правило, принимает исходя из ценности имущества, а не собственной платежеспособности. Иногда в случае отсутствия средств на выкуп лизингополучатель сам ищет покупателя на предмет лизинга, чтобы досрочно рассчитаться по договору с нами. 

Наш лизинговый портфель больше чем наполовину состоит из транспортных средств — автобусов, грузовиков, легковых автомобилей. Учитывая, что российский рынок сейчас испытывает острый дефицит транспортных средств, лизингополучатели во что бы то ни стало стараются сохранить такого рода объекты в составе своего имущества. Они скорее попытаются досрочно выкупить транспортные средства, ценность которых в последние месяцы существенно возросла, чем допустят, чтобы лизинговая компания забрала имущество в случае неуплаты.

Именно эту тенденцию мы сейчас и наблюдаем. Поэтому мы не ожидаем роста дефолтов среди наших клиентов.

— Ожидаете ли вы сокращения числа партнеров-производителей, с которыми работаете? 

— Это возможно. При этом, даже если все они уцелеют, объем продаж большинства компаний, особенно тех, кто связан с импортом, снизится. Но, как мне кажется, сократив масштабы бизнеса, большинство из них всё же останется на рынке в качестве поставщиков определенных брендов. Мы, например, передаем в лизинг достаточно много автобусов китайского производства. Мне трудно себе представить, что они полностью исчезнут с российского рынка. Скорее наоборот — их доля увеличится. Но из-за изменения курса валют их стоимость в рублях, конечно, повысится.


«Если нам перестают платить, мы просто забираем свое имущество»

— Новые обстоятельства потребовали корректировки планов компании на 2022 год? 

— Пока каких-то отклонений от ранее утвержденных планов мы не увидели. Первый квартал для лизингового бизнеса — всегда мертвый сезон, в этот период обычно не заключается большого количества сделок. Даже рейтинговое агентство «Эксперт РА», которое составляет рэнкинг лизинговых компаний, как правило, не подводит итоги за первый квартал. Наверняка российский рынок лизинга в этом году сократится, но произойдет это скорее за счет крупных участников. Мы все-таки рассчитываем сохранить в номинальном рублевом выражении такую же маржу, какую получали в прошлом году. Возможно, валовые доходы от лизинга возрастут за счет более высоких ставок, но из-за более дорогого фондирования этот рост окажется нивелирован. В целом мы предполагаем, что по итогам 2022 года выйдем на показатели в рублях, которые определили в конце прошлого года. 

— И к каким показателям вы планируете прийти? 

— 2021 год для нас закончился очень успешно. Мы увеличили лизинговый портфель до 1,65 млрд рублей, что на 450 млн рублей, или на 37%, лучше показателя 2020-го. При этом в среднем рынок вырос на 25%. Мы усилили свои позиции в рэнкинге лизинговых компаний, поднявшись на девять строчек вверх по показателю «объем лизингового портфеля». По объему нового бизнеса показали еще более существенный рост — на 18 позиций вверх. В 2022 году планируем довести лизинговый портфель до 2,1–2,2 млрд рублей. 

Мы считаем, что российский рынок будет так или иначе накачиваться рублями и это позволит привлекать фондирование бизнесу, который не сильно зависит от импорта и экспорта. Поэтому какая-то существенная часть экономики может ожить по мере обогащения рублевой денежной массой. Неважно, по каким каналам это будет происходить — через крупные банки или госзаказы. 

— Отрасль лизинга не попала в число тех, кто вправе претендовать на меры господдержки в виде льготных кредитов и кредитных каникул. И, тем не менее, многие участники вашего рынка не хотят с этим мириться и инициируют обращения к властям. Что вы думаете по этому поводу?

— Формально это не совсем так, но на практике с поддержкой лизинговой отрасли пока не очень. Приведу один курьезный пример. Мы, как и, наверное, многие другие участники лизингового бизнеса, прочитали в новостях о том, что одна из дочерних финансовых структур крупного института развития в настоящий момент осуществляет льготное финансирование лизинговой отрасли. После обращения в эту организацию ушло достаточно много времени на то, чтобы выяснить, какой из департаментов отвечает за поддержку лизинговых компаний. В конце концов, когда мы достучались до какого-то ответственного лица, нам сказали, что деньги закончились, их уже раздали — при этом с момента анонсирования помощи прошло не больше нескольких недель. История забавная, но мы, в целом, не рассчитываем на какую-то существенную поддержку со стороны государства. Очевидно, что представители каждой отрасли российской экономики сейчас пишут в соответствующие регуляторные органы какие-то свои предложения по поддержке, но ясно, что денег на всех не хватит. Главное, чтобы не ужесточалось регулирование отрасли — это уже стало бы уже неплохим подспорьем. Мы планируем продолжать привлекать финансирование на открытом рынке за счет средств частных инвесторов. При этом, если все-таки появятся какие-то реально действующие программы поддержки лизингового бизнеса, мы, конечно же, ими воспользуемся. 

— Решение властей о моратории на банкротство сроком на полгода каким-то образом повлияет на ваш бизнес?

— Введение моратория — решение неоднозначное. По сути, должники получили возможность отказываться от исполнения своих финансовых обязательств и в такой ситуации страдают финансовые институты. Но к лизинговым компаниям это не имеет прямого отношения. В этом плане у нашей отрасли есть преимущество перед банками. Если банки сейчас действительно сталкиваются с проблемой отказа судебных приставов осуществлять взыскание задолженности по исполнительным листам, то лизинговым компаниям зачастую не нужно даже судиться с недобросовестными плательщиками. Имущество в лизинге принадлежит лизингодателю. И если нам перестают платить, мы просто забираем свое имущество. Нам не нужно затевать долгий судебный процесс и рассчитывать, что в рамках каких-то исполнительных производств или, тем более, процедур банкротства мы что-то взыщем — нам достаточно вернуть предмет лизинга. Для этого, как правило, не нужны ни длительные судебные процедуры, ни введение процедуры банкротства. Естественно, мы проводим достаточно гибкую политику при работе с лизингополучателями. Стараемся аккуратно подходить к вопросам повышения ставок или изъятия предметов лизинга. Например, мы не повысили ставки по предметам лизинга, которые связаны с производственной деятельностью, то есть по оборудованию. Ограничились повышением ставок по транспорту и другим наиболее ликвидным и простым с точки зрения реализации объектам. Это позволило нам компенсировать рост стоимости фондирования.

Продолжение читайте на Boomin.